Центр города

Шла Маша по шоссе и сосала сушку. Сушка упала, канава разбухла, дармовою влагой, стоячей водицей, мыслям крохотно, вдаль за околицу, в чудовищные дали. Прыг – скок, прыг – скок… В ушах у Маши жил Летов. Просто жил и всё тут. Ещё там жили тараканы. Те самые, которые у каждого свои. Как они там оказались никто не знал. Даже они сами. А потому, они часто вопрошали:
– Мать-перемать! Ну что мы здесь делаем?! Ну какого мы тут?!
Маша как всегда отвечала им:
– Так надо.
Маша почти всегда так отвечала. Вот спросишь её, мол «Что?», да «Как?», да «Почему?». А она тебе:
– Так надо!
И всё тут…А что надо? А кому надо? – хрен его знает, а Маша конечно не говорит. Так вот значит, шла она по шоссе, или в направлении, совпадавшем с ним, а потом свернула на какую-то улицу. Просто улицу. Даже без названия кажется. Вокруг никого, под ногами лужи, снег, грязь, бутылки там, мусор всякий. Ну, всё что с прошлого года осталось. А улица такая длинная, длинная. И в гору поднимается. По обе стороны дома разные. Дома высокие, дома низкие. Дома с балконами и с оградами и со скамейками возле входа. Серые, жёлтые, ну вот ещё красные попадались, кирпичные такие. Ну вы знаете. Засмотрелась Маша на открытую дверь в дворницкой, из которой вдруг голуби выпорхнули, да и споткнулась об какую-то ледышку. Споткнулась, ну и грохнулась коленками и ладошками прямо в лужу.
- Ёпт!!!
Расстроилась Маша поднимаясь из лужи.
- Ай-ай….
Ладони горели, а на левой появилась небольшая ссадина. Маша осмотрела их, отёрла друг о друга, смахнула грязные весенние капли с промокших колен и выпрямилась. Оглянулась направо, оглянулась налево. Никого. Оглянулась назад. Никого. Пустая улица.
- Бля…!
В пол голоса выдохнула Маша. Из дверного проёма дворницкой выпорхнул ещё один голубь. Пролетев метров пять, круто забирая вверх, голубь приземлился на чьём-то окне. Цокая по жестяному отливу коготками, он стал прохаживаться вдоль рамы, вытягивая шею и поглядывая на проём из которого только что прибыл.
- Интересно, чё это они?
Подумала Маша.
- Чё это она?
Думали голуби, разлетевшиеся по двору и наблюдавшие одним глазом за происходящим. Кто правым наблюдал, а кто и левым. Кому как нравилось.
- Ну, чё стоим?! Чё стоим то!?
Суетились тараканы, нервно покусывая тёплую плоть Машиных извилин. Маша ещё раз огляделась вдоль улицы, шмыгнула носом, и сунув руки в карманы куртки, медленно пошла к дворницкой.
- Так надо.


По городу шла весна. Шла она уже двадцать девять дней, и никак никуда не могла прийти. А потому ходила кругами и диагоналями. А ещё ходила она, туда сюда, по прямой да зигзагами, вокруг да около, а не далее как вчера, просто пёрлась куда глаза глядят. Весна была молодая, и потому ещё толком не знала, как правильно надо наступать, приходить, и вообще вступать в свои права. Старуха зима часто пользовалась этим, и просто дурачила неопытную. Хотя про себя думала что, мол, пора отдохнуть, на покой мол пора, и всё такое. Что уж скорее бы весна овладела так сказать тактикой. А то всё ходит и ходит как дура, а ведь я уже типа не молода, и силы уже не те, и третье и пятое и десятое. Одним словом надоело всё! Надо сказать, что зима в конце смены, всегда становилась жуткой занудой. И хоть силы её уже и правда оставляли, сдаваться самой ей не хотелось. Хотя бы просто из принципа.
- А то хрен ли?!


В прошлом году, весна познакомилась с Машей. Ну а Маша соответственно с весной. Короче познакомились друг с другом лично. Маше было шестнадцать и всё пофиг, а весне полсмены и интересно. Они провели вместе два дня в парке, и с тех пор больше не виделись. Тогда, почти год назад, между ними случилась любовь. Просто так рра-а-аз! И случилась. Только типа здравствуйте и всё такое, а уже хоп! И любовь… Да и любовь сама аж охренела. Сразу – «Что? Кого? Куда?» А они ей – «хи-хи-хи, ха-ха-ха». Ну, в общем, понятно всё с ними.
Теперь весна бродила по городу и искала Машу. И там искала, и тут искала, и даже за городом и за рекой, и за дорогой и на кладбище. Вообще везде уже искала. Но Маши нигде не было. Нет, она конечно где-то наверняка была, весна это даже как то чувствовала, но встретится никак не удавалось. Прошло уже двадцать девять дней и всё никак.
- Эээххх….
Вздыхала весна и грустила. Грустила и пыталась представить их встречу. Как они увидятся, как бросятся навстречу друг другу, как обнимутся и будут хихикать(по дурацки так), а потом… Потом… На этом всё обрывалось, потому что весне становилось очень плохо, от того что Маши нигде нет, а она мечтает тут одна, и всё такое…


Подвал дворницкой, был тёплый и немного мрачный. Тёплый он был из за труб теплоцентрали, проходивших по одной из его стен, а мрачным, из за тусклых ламп в запылённых и ржавых плафонах. Пахло сыростью и каким-то тряпьём. В трубах негромко шумела вода, а на стене гудел ящик, из которого ползли провода. Маша сошла с последней ступеньки на пол, и сделала несколько шагов к старому красному дивану стоявшему в небольшой нише у стены. Под ботинками захрустел какой-то мусор и камушки. Тараканы хотели сесть и скулили, Летов тоже был не прочь, но молчал. Диван хоть и скалился прорехой на своём брюхе, но тоже был не прочь, чтоб на него сели. Трое за.
- Маша, ты за? Маша???!
Маша подошла поближе, рассматривая вытертую обивку. Никому не ответив, села на диван. Потом закинула на него поочерёдно обе ноги, и не вынимая рук из карманов, легла на спину. Перед глазами был серый бетон потолка. Выдох. Вдох. Вдох. Выдох.