Про необычный подарок и собачий язык

        Нас четверо – друзей-одноклассников. Ромка-Рыжий, Володя Сайкин, Стасик и я –   
Александр Городецкий. Правда ребята меня  чаще называют «Огурец», хоть и не пойму я
никак – какое-такое отношение моя фамилия к огурцам имеет?
        Ну, да я на них особо не обижаюсь, друзья все-таки. Зовут, и пусть зовут раз 
хочется,тем более – обидного тут и нет ничего. Огурец – очень даже приличный овощ.
        Однокашники-пятиклашники – это Стасик нас так называет. Самый грамотный и умный  из нас, хоть и ростом меньше всех. Книжек уймищу прочитал. Он даже стихи сочиняет, а у Анны Ивановны учительницы нашей по литературе – вообще  любимчик.
        Но Стас, он совсем даже и не задается и, если списать скажем попросишь или помочь в чем по части уроков – никогда не откажет.
        А кто у нас самый большой задавака, болтун и хвальбишка, так это Ромка. Ну, до чего же любит похвалиться – даже противно иногда становится. Но мы уже привыкли и на него внимания не обращаем. Даже подсмеиваемся порой, когда слушаем, как он хвастается, а Ромка на нас злится за это ужасно.
        А так он, в общем-то, пацан совсем  неплохой – компанейский, и дома у него здорово интересно. Отец у него  моряк – дальнего плаванья. Плавает по разным морям-океанам. Ходит, как нас Ромка с гордостью поправляет.
        Так и говорит: Эх вы, салаги-уши соленые! Моряки не плавают, а ходят.
        Хотя, как по воде ходить? Не очень понятно.
        И где только он у него не бывал. В станах далеких и жарких и в морях холодных. И каждый раз привозит он из этих стран и морей разные любопытные очень штучки, которые Ромка сувенирами называет.
        Ему от отца тоже частенько из этих самых сувениров кое-что перепадает и вот тогда уж... Целый день хвалиться может.
        Вот однажды идем мы все вместе домой после уроков, а Ромчик так – как будто невзначай, нам и говорит.
        – В гости ко мне приходите... часика в три. Папка у меня вчера из плаванья вернулся. Представляете, почти два месяца дома не был! В Уругвай ходил. Есть страна такая теплая. Апельсины-мандарины всякие... Бананы прямо в лесу растут, как у нас елки... И подарок мне привез – попугая уругвайского. Говорить может. Приходите посмотреть, обхохочетесь.
       – Ладно придем – отвечаем, а сами думаем.
       – Ну, опять Ромка подарком хвалиться будет, – а Володя ехидно так говорит.
       – Подумаешь, невидаль – попугай говорящий! Вон в зоопарке – этих попугаев хоть пруд пруди. Сидят себе в клетках и целый день с прохожими разговаривают.
        А я добавляю.
       – В клетке сидеть да слова говорить – каждый дурак может. Вот если бы отец тебе собаку подарил, служебную. Охранять там... разное, от людей невежливых защищать. С ней даже в милицию идти работать можно, жуликов и бандитов всяких ловить. Поиграть можно, побегать вместе – друг, в общем. А что попугай!? Птица, она птица и есть – хоть говорящая, хоть какая... и пользы от нее нет никакой, одно перо разноцветное. Не то что от собаки.
       – Да, собака была бы лучше. Что-то не додумался твой отец. – вставил веское слово наш умник.
        Мы давно знали о Ромкиной мечте собаку иметь. И о том, как он к родителям приставал – это чтобы они ему собаку купили. Да только мать ему, как только он такой разговор заведет, сразу: Только через мой труп... Собаки мне еще не хватало. Да вы, – говорит, –  с отцом и без собаки скоро меня с ума сведете.
        Ну, Ромчик разозлился наверняка на наши приколы, но виду не подает, держится, как ни в чем не бывало,  и вроде как доволен даже.
        – Смейтесь, смейтесь, – говорит, –  придёте, сами увидите, какая это птица замечательная.
        Трех часов мы еле дождались. Очень уж попугаем уругвайским заинтересовались, хоть над ним и подсмеивались. Что ни говори, а говорящих попугаев все-таки не каждый день дарят.
        Поднимаемся в лифте на нужный этаж, и только вышли на площадку – слышим, за Ромкиной дверью – лает кто-то. Басом так лает, с хрипотцой, как солидных размеров пёс.
        Мы переглянулись удивленно, не понимаем ничего. Откуда у него собака за дверью? Про еще один подарок он нам ничего такого не говорил.
        Подходим поближе, а тот, что за дверью – как зарычит, да страшно так – от души. Мы даже попятились. Немного – шагов, может, на пять. Чуть в лифте опять не оказались. Хорошо, что дверь уже закрыться успела.
        Ну да делать нечего. Осторожненько так, с опаской снова к двери подходим, друг за дружку держимся, в любой момент дёру дать готовы. Звоним. Стасик, как самый маленький, за Вовкину спину прячется.
        Тут дверь открывается, Ромка стоит. Рот до ушей и голосом таким противным-противным спрашивает.
        – Что, испугались? Ишь в кучу сбились! Это вам не над товарищем насмехаться.
        А сам довольный до некуда.
        – Ну, заходите, давайте. Не бойтесь, не покусает.
        Заходим мы к нему в комнату, а там на столе в клетке, сидит небольшой такой попугайчик, маленький даже. С лапки на лапку переминается и увлеченно так рычит и лает... басом.
        – Ну, Ромка, –  засмеялись мы.
        – Какой же это говорящий попугай?
        А Стасик добавляет: Он у тебя лающе-рычащий.
        – А кто это вам сказал, что мой попугай по-человечьи разговаривает? – отвечает он нам. – Говорить то он говорит, да не на человеческом языке вовсе, а на собачьем. Да, еще как здорово – ни за что не отличить. Сами поверили, что у меня собака здоровущая за дверью сидит... И польза от него – тоже есть.
        Услышат жулики, что собака за дверью рычит страшно и лает, да и побоятся в мою квартиру забираться, а заберутся в другую какую-нибудь...  А то, скажут тоже – пользы от птицы нет.
        А на ночь я его из клетки выпускать буду. Может он у меня на комаров охотиться научится. А то летят летом с улицы – жужжать, да кровь мою пить – спать не дают.
        – Ай да Ромка, – подумали мы все, – и тут похвастаться сумел. Сам то он, конечно, знает, что собака – лучше самых лучших говорящих попугаев. И даже... говорящих на собачьем языке.