Владимиру Заманскому

Глас вопиющего в пустыне
Сиреной поманил опять.
Прикосновение к святыне
Не прекращает волновать.

В пучину сопереживания
Взирает помутневший взгляд.
Я слышу возглас назиданья.
Я ощущаю этот смрад.

И я сочувствую бедняге,
Что сунул в клетку две руки.
Я не могу помочь бродяге
Или спортсмену без ноги.

Мне жаль просящего мальчонку,
Что просит якобы на хлеб.
Мне жаль гулящую девчонку,
Изображающую реп.

Мне жаль голодных и холодных,
Обиженных судьбой своей.
 
Мне жаль от совести свободных:
Ворюг, злодеев и рвачей.

Мне жаль бездомных и богатых,
И проходимцев и глупцов.
Мне жаль ни в чём не виноватых.
Мне жаль счастливых от оков.

Мне также жалко журналистов,
Что бить пытаются в набат.
И уж конечно активистов,
Что по парламентам сидят.

Мне даже жаль себя немного,
Что я помочь всем не могу.
Мне жаль, что каждый видит Бога
Таким, как хочется ему.

Но в бесконечных испытаньях
В нас пробуждается душа,
То очищаясь от страданья,
То загрязняясь от греха.

 
Но не суди и не судимым
Возможно завершить свой век.
Своим путём неповторимым
Его проходит человек.

Я всё, конечно, понимаю,
Не слухами прошёл свой путь,
Что на земле не место раю,
Дай Бог всем выжить как-нибудь.

И не попасть под катаклизмы
Под сводом рухнувших дворцов,
Под безразличие отчизны,
Высокомерие отцов.

Тех самых, что венками славы
Вы облачали сотни раз,
Что крали деньги у державы,
И всё как будто бы для нас.

Что возводили истуканов,
Кидая деньги из казны,
А сводами роскошных храмов
Скрывали царство сатаны.

Ну почему вы не сказали
О Феофании тогда,
Как заповедник корчевали
За наши деньги господа.

Имейте каплю состраданья
Вы к этой матери глупца,
Что стал предметом назиданья,
Но лучше б телом мертвеца.

Вы хоть на миг вообразите
Себя в её грядущем дне.
Вы эту кару ощутите,
Ужасной даже сатане.
 
2006