Маленький музыкальный рассказ

 Музыкальный рассказ

 Ещё до моего рождения я была окутана волшебной ритмикой музыки, волнами разнообразных мелодий. Мои родители выросли в музыкальных семьях, которые черпали музыкальную тематику, в основном, из церковных и народных украинских песнопений. Отец вырос в семье церковнослужителя, православного священника, а мать в семье, где почти все члены семьи, пели в церковном хоре, а маме, тогда ещё девочке, поручали петь сольные партии в церковных представлениях. Зимние "калядки" окончательно испортили ей голос, и она потом всё-таки пела, но не в полную силу голоса.
 Выйдя замуж и оказавшись вместе с моим папой в Москве, она охотно участвовала в самодеятельных концертах на сцене офицерского клуба. Папа тогда работал комендантом общежития, а мама была поварихой в столовой. В то время, о котором я рассказываю, она ожидала моего рождения, но это не мешало ей находиться на сцене вместе с моим отцом, играющим для неё на гитаре и подпевавшем: "Марусыно, сэрдце! Пожалий мэнэ - визьми мое сэрдцэ, дай мэни свое" или "Взяв бы я бандуру, та й заграв, щё знав, чэрез ту бандуру бандурыстом став".
 Эти песни и другие продолжались и потом и их было так много, что и я их запела, а потом и решила объединить их вместе и создать что-то вроде оперы. Музыкальную грамоту я, конечно, не знала, но что такое опера уже понимала. Собрав вместе известные мне украинские песни, звучавшие в доме, я назвала из по имени озорной красавицы Наталки -Полтавки. Оказывается, что я опоздала, ровно на сто лет- такая опера уже существовала, и написал её украинский композитор.,
 А теперь об операх. В то время я могла часами слушать их исполнение по радиорепродуктору, который стоял на самом верху гардероба. Он был очень высокий, а я тогда была 8-летняя девочка И мне надо было вставать на цыпочки на диванном валике, пока не приходила мама и давала мне для исполнения какое-нибудь "полезное" дело.
 Тогда по радио давали очень много опер и оперетт русских и зарубежных."Что с детства - то навсегда".Я помнила да и сейчас помню наизусть содержание многих опер. Отрывки многих из них так глубоко засели в мою память, что потом всю оставшуюся жизнь они были, как музыкальная иллюстрация к моим мыслям, только ещё возникающим в мозгу.
 Потом, когда я была уже девушкой, когда мне хотелось, чтобы позвонил по телефону мой поклонник, я мысленно или вслух, если позволяли обстоятельства, пела отрывок из оперы "Любовный напиток": "Ангел мой, прилетай, покой святой мне вновь дай". Когда я спешила на работу и в данный момент понимала, что - опаздываю не на десять минут, как всегда, а на пятнадцать, я исполняла очень мобилизующую мелодию и арию «Пажа» из оперы Меербера "Гугеноты": "От одной прекрасной дамы, чья краса над нами царит, при-вет вам!" Понятно, что это о королеве Марго.
 Когда я, наконец, входила в нашу лабораторию, надеясь увидеть там лицо своего начальника, в которого я тогда была влюблена, я мысленно пела:"Привет тебе, приют священный, где светлый ангел обитает!" - это уже была ария Фауста и пел он о своей любимой Маргарите. Когда же я видела вместо него зловещий "Домоклов меч" –Серафиму Николаевну - добровольного фискала - с донесением о моём очередном опоздании, тут уж мой "музыкальный центр" в мозгу услужливо предлагал мне совсем другую арию уже из русской оперы "Хованщина"- арию Марфы из этой оперы: "Силы потайные! Силы великие! Души усопшие! Мраком покрытые! Здесь ли вы?" и эти «силы», наверно, уже были здесь. Нет, она уже была не здесь. Серафима Николаевна была уже за стенкой у Кондрата Карповича, которого за глаза мы все звали просто "Карпом". Он, видимо, терпеть не мог женщин кандидатов наук, а тут я как раз у него и оказалась - одна на сто человек! Да ещё многодетная мать! «Может ли быть умная женщина - многодетной матерью?» Конечно, нет! Такая у него была идеология.
 Иногда он вызывал меня "на ковёр" отчитаться что называется, с глазу на глаз. В этот день с утра мне хотелось петь кусочек арии Ленского из "Евгения Онегина": "Что день грядущий мне готовит? Его напрасно взгляд мой ловит. В глубокой тьме таится он. Паду ли я, стрелой пронзённый ? Иль мимо пролетит она?"
 Она не пролетала мимо. Выходила я в слезах. У меня отобрали работу, которую я делала два года. Результаты её не подошли под научное мировоззрение Кондрата Карповича. ( Он писал тогда докторскую диссертацию). Опять всё сначала. Хватит о грустном.
 Когда дети были маленькие, мы всей семьёй уезжали в деревню «Степановка», в лесные черничные места. Сколько же там было черники! И не меньше - комаров. В лес можно было идти, плотно укутавшись в различные одежды, закрывая лицо до глаз.
 И здесь мой "музыкальный центр" не покидал меня. Сажусь на корточки около большого черничного куста и внутренне затягиваю долгую арию из "Евгения Онегина" - "Письмо Татьяны": "Я вам пишу- чего же боле? Что я могу ещё сказать?" И так далее до конца обработки щедрого черничного куста. Поднимаюсь с корточек: "Ох! Как мне тяжело!"Смотрю на следующий куст рядом, пою: -"Опять Онегин встал на пути моём, как призрак беспощадный!"
 Возвращалась из леса усталая. И - тут хотелось петь уже и другой музыкальный кусок из оперы «Хованщина»: "Исходила младёшенька все леса и болота". Дети не любили ходить в этот черничный лес. Они больше чесали свои комариные укусы, чем собирали ягоды.
 В хорошем настроении я любили петь арию Кармен: «Любовь -дитя, дитя свободы! Законов всех она сильней. Любовь! Любовь»…Маленький сынишка вставлял свою реплику:" Я - твоё маленькое дитя. Когда ты купишь мне велосипед? А то у Дениса давно есть». Я ему отвечаю другим фрагментом из арии Кармен: "Вернее - никогда! Иль завтра, может быть! Сегодня же - нет. Знаю я!" (Конечно, до получки ещё жить да жить, а «наши шансы поют романсы»).Потом я ему купила велосипед, а второй -ему подарили, и он увлечённо разбирал его и собирал.
 Романсы тоже приходили в голову по делу и не по делу. Отвариваю сардельки и думаю: «Какая прекрасная сарделька», а музыкальный центр тут же предлагает иллюстрацию:"Все, кто скажет, что другая здесь сравняется с тобой , всех, любовию сгорая, всех, всех, всех зову на смертный бой!»Это уже песня Дон Жуана и, понятно, вовсе не о сардельке.
 Младшая дочка расхваливает красные тряпочные башмачки (что за сорок рублей видела в соседней коммерческой палатке).Я ей отвечаю:"Брось , красавица, старанье и заботу ! И не пой ты нежных песен Дон Кихоту.Тра-ля-ля-ля!"Зря я радовалась. К моему ужасу она уже купила эти жуткие башмачки. В этот момент мой музыкальный центр не предложил мне ни одной арии! Больше денег на настоящие кожаные туфли для дочки у нас не было.
 Бывали и утешительные арии:"Если всё принимать к сердцу так горячо, так зачем обнажать при мужчинах плечо". Это из оперетты "Нищий студент".
 Когда-то после окончания технического вуза, я пыталась попробовать свои силы и пошла на предварительное прослушивание в музыкальный институт имени Гнесиных. Слушал меня известный тогда тенор , Орфёнов. Прослушав сложную арию, которую я пела, наверно, не мастерски, и познакомившись с моей анкетой, он сказал: "Ведь у вас уже есть одна специальность, зачем вам -вторая?"Я тогда уже была не наивный ребёнок, но я не представляла, что волшебные действа актёров на сцене можно назвать "работой" , "профессией".Но, вобщем, мне стало ясно, что - это был вежливый отказ.