На!

На!

Я люблю, значит, право имею судить о любви.
И не спрашивай, сколько мне лет: сколько есть - все мои.
Я же старше, чем выгляжу даже в знакомых глазах.
Потому что мой возраст в других надо мерить годах.

Ведь изгои казались взрослее во все времена,
Потому что лупили жестоко их по сердцу. "На!"
И взрослей всегда те, кому вечное слово "война"
Словно в ране осколок и крик перед выстрелом "На!"

Что за ужас хранил в себе детский коричневый взгляд?
Дети, взрослые, старые - все отступали назад.
Подсознательный страх перед крепнущим внутренним злом?
Или дело в другом? В чем другом?

Почему же изгой я все жизни на все времена?
Лучше б били до крови, чем резали по сердцу. "На!"
Почему для меня с детства взрослое слово "война"
Словно старый осколок и крик перед выстрелом: "На!" ?

Я люблю, значит, право имею судить о любви.
Эти тысячи жизней войны не считай - все мои.
Но поверю в любовь, зачеркнув этим слово "война",
И убийцу из сердца безжалостно вырежу. "На!"

11 м а р т а 2002г