Ибо больно

Свети. Ибо больно жить без света. Ибо больно сорокаградусной взвесью перекраивать скроенную не тобой печень, сжигать надутые не тобой гланды, опускать приделанный не тобой орган… Ибо больно плевать бранью в глаза худосочной девочки-подростка, чьи барабанные перепонки при таком раскладе вскоре будут напоминать проетые ржавчиной водосточные трубы.

Свети. Слезами своими. Ибо больно иссушать глаза себе и душу соседу. Когда котенок одинокий трется о штанину и заглядывает в глаза, не отшвыривай ногой. Ибо больно. Ибо когда сотрешь носки калош о пороги тех комнат, где пахнет деньгами, но так нежеланно появление твое, то боль животная пронзит голодное нутро и застынет в пояснице хроническим ужасом.

Свети. Руками своими. Ибо держать их в карманах, нащупывая сигареты, или использовать в качестве подставки для хот-дога однажды неизбежно приведет к исчезновению в них чутья и тепла. Когда заплачет женщина, затравленная стервозной чиновницей ЖЭКа, или задрожит старуха, замешкавшись на эскалаторе метро, не совладав с сумкой на колесиках, или поскользнется мальчонка на ступеньках школы, не прячь руки. Ибо больно. Ибо больно будет назавтра носить их в карманах пальто, ведь атрофия наступит непременно, если не протянешь частицу света своего женщине, старухе и мальчонке.

Свети. Душой своей. Ибо больно век напролет томить ее под синюшной коростой безразличных междометий и хрустом одноразовых стаканчиков. Ибо нестерпимой болью будет лязгать в ушах до самой твоей кончины стук трамвая, увозящего в пустоту неузнанную половинку твою, сломанную твоей же слабостью сказать одно только слово «люблю», исковерканную твоим страхом схватить в охапку и раствориться в ее нутре долгожданным волшебником всепрощенья. Скальпелем любви полосни по коросте души своей, дабы свет любви засочился из слепого надреза счастьем.
Вплетись этим светом в корзинку облаков ночных. Ибо шар земной, как алюминиевый хула-хуп, уже еле слышно шуршит по дряхлым бедрам Солнечной системы, из последних сил конвульсируя в оргазме Вселенной.