Из забытых рецензий военного литературоведа Хорьхе

Сначала стихи:

ИЗ СНОВ ГУМБЕРТУ
Адель Д.
По мотивам сочинений о Лолите...
Гумберту
http://www.stihi.ru/poems/2003/01/06-559.htm

*** *** ***
Между косточками подвздошными
Расстоянье равно безумию.
Эта страсть, как костюм поношенный.
Это все, что имею в сумме я.
Доживаю до понедельника...
И на пальцах воск воскресения.
А тоска моя – беспредельная.
Отчего тогда на кресте не я?


*** *** ***
Лолита, Долли, моя овечка!
Долой, Долорес, ненужный пафос!
Крылатый снайпер, опять осечка!
И поклоненья желает Бахус.
В коротком платьице, на коленках,
Взывая к Богу и драя ванну,
Ты шепчешь: «Счастье...» Ты мыслишь: «Деньги...»
И рвется с треском вода из крана.


*** *** ***
Долорес, via dolorosa...
Она не думает о муже,
Пододеяльник отутюжен,
Закончен плановый скандал.
Пора идти готовить ужин,
Но бес сомнения разбужен,
«Так недалёко до невроза!» -
Ей недовольно муж сказал,
«Состряпай лучше буженину!»
Она: «Прости, я замечталась...»
В глазах презрение и жалость.
И дымчатость любви иной.
Но разве так преступна шалость:
Мечтать о том, с кем ты рассталась?
И с болью вспоминать мужчину,
Чьи взгляды чуяла спиной?..


*** *** ***
Я помню, Гумберт, каждую морщинку
На теле лета. Седину зимы.
Я не была готова к поединку
С самой собой. А нынче мне к семи
Домой, где стоек горький запах пива.
И снова засорился водосток.
А помнишь солнца огненную гриву?
Нам не был мил ни запад, ни восток,
Но бесконечность боли и дороги,
Но бессердечность комнат проходных.
Так я уйду, не находя предлога,
Пока осенний ветер не утих.


© Copyright: Адель Д., 2003
Свидетельство о публикации №1301060559

Рецензия Хорьхе

Эпиграф: "Никакой это не цикл из четырех стихотворений, а просто залп четырьмя самонаводящимися ракетами класса воздух-земля." Из монографии военного литературоведа Хорьхе "Адель, маркизова жена: бостонский период творчества и роль служб перехвата в сохранении ее литературного наследия."
Русско-балтийский информационный Центр, Санкт-Петербург, 2005, Серия "Гении русского зарубежья")

Вступление. Кто не читал Набоковской "Лолиты" - и не читайте, всё равно этот цикл стихов Адели совсем о другом, о чём в романе нет ни слова. Если уж искать литературные влияния, можно, разве что, посмотреть стихотворение "Долорес" некого Телемаха (кстати, лично я, как и многие в окружении Адель, терпеть не могу этого бабника). Открестившись от предтеч, можно теперь перейти непосредственно к тексту.

Первое стихотворение цикла можно спокойно включать в любые антологии всех времен и народов. Оно ничем не уступает шедеврам Лорки и Неруды, а для нас, читающих по-русски, имеет еще и явное преимущество, поскольку, в отличие от стихов переводных, его атомы не растеряли ни одной элементарной частицы, совокупность движений которых и составляет немыслимое по красоте энергетическое поле этих стихов. Согласитесь, что только у гениальных поэтов единицей измерения расстояния между косточками на теле любимого человека является любовное безумие. Каким образом Адель смогла прознать об этой тайне и применить эту единицу измерения к своим хрупким ключицам - известно только ей самой. Нам остаётся только признать, что эту девочку явно посещают озарения, наверное, гениальные. А уподобить страсть поношенному платью, ставшему как бы постоянным атрибутом человека, который его носит? Это ли не еще одна потрясающая поэтическая находка - из тех, которые ни за что не придумать специально и которые возникают словно ниоткуда только в минуты истинного вдохновенья! Предвижу, что нью-йоркские сторонницы неоюнгианской школы психоаналитиков выдвинут свою излюбленную метаверсию о муже-скопидоме, экономящем на одежде жены. Но это вряд ли... Где-нибудь в Германии - да, но в Америке такого не бывает.
А про вторые четыре строчки вообще боюсь говорить... Знаете, этот как увидеть кинжал в ране и не знать, что с ним делать, чтобы облегчить боль - то ли пытаться вытащить, то ли оставить, чтобы не усилилось кровотечение. Страшно пишет эта Адель. Хочешь помочь, а помочь ничем не можешь. Отсюда и возникает ощущение прекрасного в своей готической красоте кошмара.

Второе стихотворение. Будь проклят этот крылатый снайпер, обрекающий нас на такие муки! Разве не стонем мы так в мучительной разлуке с любимыми? "И он же будь благословен! - мурлычем мы с блаженной улыбкой, улетая душой в объятиях любимого человека в заоблачные выси. А теперь услышьте, как эти проклятия и благословения повторяет про себя девочка
"В коротком платьице, на коленках,
Взывая к Богу и драя ванну",
под шум воды, льющейся из крана на ее руки в резиновых перчатках. О, если бы моя знакомая интеллектуалка- горничная из "Хилтона", получившая в августе переходящий вымпел и малую рубиновую звезду за драйку ванн, могла бы прочесть это стихотворение по-русски! Я уверен, что запах химии для оттирания ванн, раковин и унитазов навечно ассоциировался бы в ее сознании с идеей клонирования боли терпеливым молчанием ягнят. Кто не понял - перечитайте стихи. Текст превыше любых комментариев.

Третье стихотворение. Я помню случай, когда она впервые действительно почувствовала мой взгляд своей спиной. Она шла в своем коротком платье и темных чулках к окну, и солнечные осенние лучи насквозь просвечивали очертания ее тела сквозь легкую ткань. Я неосторожно посмотрел ей вслед, и она (уж не своим ли грациозным хребтом?) почувствовала мой тяжелый взгляд. А потом обернулась и улыбнулась так, как улыбается женщина, знающая, что теперь ей не успеть даже снять своего платья...

Четвертое стихотворение. Последний алмаз в диадеме. У каждого читателя свои ассоциации. Мне представляется, что в полутемной комнате человек лежит на кровати. Нет, он не на смертном одре. Наоборот - только что он метался по комнате, не находя от волнения себе места. А потом рухнул прямо в одежде на аккуратно застеленную постель и закрыл глаза. Потому что решил, что всё пропало. А она всё это время сидела в кресле. А потом встала с места. Он посмотрел на нее и услышал, как она прерывающимся от волнения голосом сказала: "Поцелуйте меня." Это был их первый день.

А помнишь солнца огненную гриву?
Нам не был мил ни запад, ни восток,
Но бесконечность боли и дороги,
Но бессердечность комнат проходных.

Постскиптум.
Жаль, что PhD уже написана. А так - написал бы классную диссертацию по творчеству этой гениальной бабы Адели. Ну, и городок, ваш Питер, ребята! Не город, а кузница лауреатов. Но такие, как Олька, даже там - редкость.

Хорьхе 2003/01/07 03:59 •