Пустыня

На землю не было билетов,
Когда послали боги помощь.
Мой самолет садится в полночь
И поднимается с рассветом.

Автопилот – туда, где небо
Зажгло среди песков лампаду
И где, отпраздновав победу,
Мираж готовится к распаду.

Где неподвижность спит вполглаза,
Отправив время на покой.
И улыбается с тоской
Луны расколотая ваза.

Наверное, плохие воры
Хозяев ветра разозлили.
И здесь остались только горы
Песка, размешанные с пылью.

Царевна ляжет спать нагою,
Но я, желавший видеть чудо,
Паду, растоптанный ногою
Велеречивого верблюда.

По мне не станет плакать Ева,
Вкусив запрета в час грехов,
И все, забросившие невод,
Уснут до первых петухов.

И мне посредники-шаманы
Не станут возжигать костры,
Когда седые ветераны
Найдут объятия сестры.

Пустыня помнит всех, кто верен
Однажды данному обету.
Долг коронован и измерен,
Но ложка дорога к обеду.

Поэтому мое корыто
Уже взгромождено на дроги,
И будет линия закрыта,
Когда опять пошлют нам боги.

Ведь счет оплачен – до единой
Монеты, в профиль и анфас.
И я, потомок бедуинов,
Забывший совершать намаз,

Теперь стал гость иного духа,
Властителя не здешних мест.
А в сердце ветер воет глухо
И тени смотрят перекрест.
 
Но мне желанно и поныне
Плыть белой веткой по реке.
И мы, познавшие пустыню,
Друг друга узнаем в толпе.