Поэзия из вывернутой наизнанку матки

Комната набита мраком, будто чучело соломой…
Like a mortuary мерцает ярко - черной белизной,
Всасывает цвет…и странной тяготит истомой,
Как сидишь во тьме и дышишь этой тьмой.

Oh, morbid flowers…fast sind tot…пыльцой чихают,
Сопливятся фекалиями тли, что стебли облепили.
Не видно их во тьме, бесцветных без конца и края,
Не слышно было демонов, что за стеной бродили.

О, этот мрак, с желаньем каннибала, овивал меня,
С лицом инкубуса при виде новой плоти спящей.
На столике невидимом подснежники начала октября,
Похоже спят уже и грезят, как младенцы, даже слаще.

Я в подлокотники вцепился крепко, не дышу
И про себя шепчу, смежив ресницы – пусть не замечают,
Стараясь успокоить сердце…тише, милое, прошу…
Иначе нас услышать могут …кто? не знаю.

Вдруг кошка на колени прыгнула, и я рукой
Схватил ее за морду, чтобы своим «мяу» не привлекла вниманье,
И пил зеленый ток из ее пышной шерсти серо – голубой…
Как странно, не пыталось вырваться изнеженное ласками созданье.

Как я узнал, что в серо – голубую шерсть она одета?
Да просто раньше видел это существо в своем кошмарном сне.
Я точно так сидел во мраке, и безумное созданье это
Успело промяукать что-то страшное, но неизведанное мне.

Тогда меня заметили… я не проснулся.





Like a mortuary – англ. Как покойницкая ( морг )

Oh, morbid flowers – англ. О, болезненные цветы.

Fast sind tot – нем. Почти мертвы.