Веточки вербы

Веточки вербы, перевязанные фиолетовой лентой. Лживые лотерейные билеты в серебряной крошке, которая когда-то скрывала чьи-то мечты. Иней на стеклах и сквозняки, вылизывающие старый паркетный пол. На одинокой чугунной скамейке меж белоснежных еловых козырьков сидит старичок в потрепанном пальто. Он не разгадывает кроссвордов и не кормит голубей хлебом, оставшимся с завтрака. В его руках очечник. В его глазах уныние, счастье, меланхолия – все! Одновременно! В его голове мысли о красивых городах, которых он никогда не видел. Ему хотелось бы умереть в Париже…в том самом, где башня с открыток, где на многолюдных улочках в нагромождение разноцветных вывесок прячутся частные книжные лавки, а по вечерам воздух наполняется нежным запахом жареных каштанов. Но порывы ветра возвращают его обратно к заснеженным и удивительно тихим аллеям парка, куда он приходит изо дня в день, лишь потому, что больше пойти ему некуда. Когда за плечами долгая жизнь, а впереди лишь дожитие, мало кто строит планы. Сидя на этой скамейке, укутавшись в вязаный шарф – подарок недавно вышедшей замуж внучки, старик перебирает фотокарточки воспоминаний, ныряя в них словно в сиреневые пенящиеся волны черного моря, где как-то очень давно он проводил свой очередной отпуск.

Стальные заклепки на тяжелых конструкциях Крымского моста. Переполненные льдом бутыли водосточных труб. Старинные часы с кукушкой и потускневшие витражи мансардных окошек. Что это? Кто и зачем так усердно вглядывается в негативы лежащие в ванночках с хим. раствором, посреди маленькой комнаты с красным освещением? Аккуратно, медленными движениями, он перекладывает их пинцетом, рассматривает каждый и оставляет сушиться. Высыхать. Но не рассыпаться. Он вспоминает резные стулья. Вспоминает влажные кирпичные стены и жужжание мух в липком капкане коммуналки. Засохшие кисти в залитом краской стакане. Виолончели в театральных мастерских натертые до блеска. Видит не выбитые ковры. Вазы с протухшей водой и гнилыми цветами. Телефонные диски и будки с оторванными трубками. Крысиный помет на обрывках советских газет. Зеленые абажуры. Пробки, пропитанные вином. Воск в блюдце. Пожелтевшие, тысячу раз перечитанные книги. Видит рекламные щиты забрызганные грязью. Пустые воронья гнезда и полные пепельницы. Мел разбросанный под школьной доской. Локомотивы. Полосатые дорожные знаки. Открытые люки. Пузырьки с одеколоном. Простыни на прищепках. Люстры из меди, качающиеся в опустевших гостинных его памяти. Сервизы из хрусталя. Затупленные бритвы, ножи и облупленная посуда. Фасады домов, заляпанные черными пятнами выгоревших квартир. Ветер, выворачивающий зонты. Сумасшедшие светофоры. Будильники. Перегоревшие лампы. Битые игрушки. Баки с мусором. Деревянный ящик с инструментами забытый и затерявшийся в пыли антресолей. Детали его жизни в пыли лет. Также забытые и такие же одинокие, но яркие своей серостью и увлекательные однообразностью. А потом вдруг пришедше будущее. Такое нежданное и казавшееся далеким. Неизбежное и неброское, зыбкое и туманное. Теряющее свои краски с каждым ходом минутной, превратившее его в старика на скамейке меж белоснежных еловых козырьков.

Мир пренадлежащий людям подвластен лишь самому себе. Равнодушная мельница судеб работает не на нас, рукоятку безжалостной мясорубки вращает неизвестная нам сила и даже абстракция в скором времени превращается в натюрморт. Это известно и естественно, сказать я, соответственно, хотел совсем о другом. Я с самого раннего детсва осозновая это или нет, но прививал себе любовь к моменту. Я жил сегодняшним днем и не думал даже о том что будет через час. Наверное это и есть оптимизм. Счастье не в американских мечтах, да и не в мечтах вовсе. Оно всегда рядом. Уже тут. Оно в моменте, в любование им, в восхищение его уникальностью, его красотой, идиотизмом или абсурдом. Я не грущу о предстоящих трудностях сессии, когда я выхожу на улицу, я удивляюсь структуре снежинок приземляющихся на кончик моего носа. И кто-то назовет это инфантильностью, скажет что я еще ребенок или глупец и он будет прав. Я ничего не собираюсь менять, тк влюблен в эту жестокую жизнь, в такую какая она есть, в такую какой какой была и какой будет.