Кладбищенский смотритель философствует

Луна над кладбищем –
Блаженным ложем мертвецов
Сквозь иглы ветхие
Осиновых оков
Свой бледный свет
Роняет на могилы,
Кресты, склепа. И волчий вой
И шелест душ так милы.
В коротком танце снег
Кусает мои брови
В такие ночи алые
Он - зверь! Он жаждет крови.

Огни над инеем
Блуждают вдалеке,
То души павшие,
Что преданы реке
Коварной жизни спящей
И пустого бытия,
Несбыточной мечты
Порока-забытья.
И я завидую немного
Тем, кто стоит за гранью мира,
Им не воскреснуть, не понять,
Что голод значит для вампира!

Еще одна умершая звезда
Скатилась с небосклона,
Кольнула ярким силуэтом ночь,
И в крике жалобного стона
Залился старый волк.
Он загадал свое желанье,
Чтоб также пламенно сгореть
В час расставанья.
Ему уже горька свобода
И зубы не остры, как вновь.
Как жаль, что он другой породы,
И молодость не дарит ему кровь.

Уже вдова угрюмая
Свои излила слезы,
Рыдая об утраченной судьбе.
Но не вернуть. Пустые грезы.
Мне хочется забыть
Кто я такой,
Разбавить ночью разум,
Укутаться в покой,
Но не хватает времени,
Уж скоро подплывет паром
И новых привезут,
А с ними выйдет он.

Бездушный, в черном одеянье,
С тоскою тянет мертвые свои
Ладони – палачи небес,
Чтоб утопить печаль свою в крови…
За грешным пойлом,
Что в венах затянулось на руке,
Скуля и безмятежно, словно пес
Четвертый год приходит он ко мне.
Как это страшно,
Жить на свете вечно -
Дорога жизни мукой
Обернулась бесконечной.

Он молод телом –
Бутафорией обмана;
А что касательно начинки:
Душа изъедена изъяном.
И дух его не знает,
Что такое поиски…
На все ему клеймо,
Незрячие, пустые происки.
Жаль ты не волк,
Растаявший в тиши.
Твой мир куда трагичнее,
В том мире нет души.