Флоренция

1
Тосканская лазурь - на полный небосвод!
В зените - вышина и ширь перехлестнулись!
И хочется – туда! И все внутри поёт
От радости, что мы в земном раю проснулись!

Веселый оттого, что солнышко с утра
Мурчит себе под нос торговец полусонный.
Вокруг – утробный шум гигантского нутра:
Пчелиный гул толпы и роллеров клаксоны.

И в гуще я стою, растрепан и небрит,
Но счастлив, как юнец, богинями зажатый.
От солнца слепнет глаз: сетчатка различит
Лишь контуры дворцов и белый мрамор статуй.

Ослепшего меня вдруг что-то подтолкнет
Войти под древний свод, в часовенку пустую.
И в гулкой тишине вдруг голос запоет -
Как будто неземной – про боль и грусть земную...

И сладкий голос пел, казалось, для меня,
Ведь я стоял один – как чудом зачарован.
Сквозь узкое окно играли блики дня,
Но я забыл про день, тем голосом взволнован...

Потом толпа людей нахлынула туда,
И музыка ушла, а может – отзвучала?
Не знаю: я ушел оттуда - в никуда...
(И вот с тех самых пор живу как бы с начала.)

2
И мы пошли на свет, точнее – наобум.
Вдруг в небо поднялась громадина Собора.
И отступили прочь и толчея, и шум.
И ветер поднялся, и стихли разговоры.

Чтоб выразить восторг, мне не хватало слов:
«Великолепный, чудный, сказочный, прекрасный?»,
Оживший, словно мир забытых светлых снов...
(А нынешний «эстет» сказал бы просто: «классный»!)

Мы, не жалея сил, хватали город-клад:
Всё за день осмотреть мечтали (так по-детски!)
И с колокольни Джотто бросить только взгляд
На терракоту крыш и купол Брунеллески.

Ты, в о з р о ж д а я свет, по праву испытал
И гордость за сынов, и совести уколы.
За столько бурных лет ты всякое видал:
И Галилея суд, и казнь Савонаролы.

Твоя непостижима глубь и высота,
В ней - Микеланджело и Данте Алигьери,
В ней - вдохновенья взлет и мыслей красота,
И Леонардо взгляд, и дух Макиавелли!

Флоренция ... здесь даже камни говорят!
Открыты – всем! - дворцы, музеи, галереи!
Так лижет кошка-мать слепых еще котят,
Мечтая, чтоб они скорей уже прозрели.

8 февраля 2006