Про Любоффь

незнаю,насколько это миниатюра, но более подходящего раздела не нашла!


- Ах, это я иллюзия?! В конце концов, это просто глупо! - крикнула Любовь и захлопнула за собой дверь.
«Теперь точно все…» - подумала Она, плюхнувшись на диван. В комнате еще пахло Его духами, а в пепельнице на столе еще теплился Его окурок.
«Это все, что он мне оставил…»
-А еще царапину на полсердца, которая, между прочим, кровит! – в открытую форточку влетело Одиночество и уселось на подоконник.
-Опять ты? Ну, здравствуй…. а я ведь почти успела забыть, как ты выглядишь – Она устало улыбнулась – Видимо, нам суждено быть вместе.
 Они просидели молча весь вечер. Одиночество было таким звонким, оно так выросло и окрепло с их последней встречи, что Ей не хотелось ни включать телевизор, ни звонить друзьям. Царапина на сердце ныла, и Она, морщась от противной боли, старательно изучала интерьер своей души, пытаясь отвлечься. С отрывного календаря на стене, как со старого клена, медленно падали листья. «Шестнадцатое, Семнадцатое, Восемнадцатое… а я все одна..»
Через какое то время, в дверь ее души постучали. Она медленно поднялась с дивана, натянула пошарканные тапочки, и пошла открывать. Она лишь отпереть замок, а теплый сильный ветер уже ворвался в комнату, распахнул окно, зашелестев занавесками. Одиночество взвизгнуло и ухнуло куда-то вниз…
На пороге стояла ее Старая Любовь, запыхавшаяся от быстрой ходьбы, с потертым чемоданом в руках.
- Ты? Опять?! Но ведь…тебя нет, ты же не настоящая?!
Старая Любовь устало перевела дух:
- Все бросила, как только узнала, что ты одна. Примчалась. Ничего себе, не настоящая! Знаешь, - она вдруг стала серьезной, - мне надоело быть запасным вариантом! На этот раз, я надолго. – Сказала она, и шагнула в Ее сердце, заполнив его целиком…
…В открытое окно крупными хлопьями падал январский снег. В душе было светло и как-то по-праздничному чисто. Куда-то пропал запах его духов, а на столе теплилось чье-то большое алое сердце, в подарочной упаковке.