Клоун... без грима. Сергею Зарубину

Снимите короны, сценические «королевы»! Пришла та, которая не носит этого устаревшего головного убора – и все же является самой царственной из всех. Вот Она выходит на сцену: в невообразимых перьях или строгом «маленьком черном платье», в парике с безумным начесом или со стильной короткой стрижкой – всегда любимая и долгожданная – выходит, чтобы подарить нам праздник. О ее остроумии ходят легенды. Ее цитируют. Ей пытаются подражать. Рассказы о номерах в ее исполнении передают из уст в уста и толпами приводят смотреть друзей. Штурм Зимнего начался по ее вине. Сексуальная революция, само собой, тоже! Лора! Божественная… В нее были влюблены политики, ученые и поэты. Альберт Эйнштейн, как известно, клялся ей в любви и целый час читал наизусть Шекспира. Жестокая, она тогда сказала ему: «Don’t worry, Alby! Все в мире относительно,» - а на следующий день он открыл теорию относительности. В один прекрасный день (а, может, ночь…) ею был сражен Игорь Северянин: «В шумном платье муаровом,// В шумном платье муаровом// По аллее олунненой// Вы проходите моревом…// В шумном платье муаровом,// В шумном платье муаровом// Вы такая эстетная,// Вы такая изящная»…
И все же речь сегодня не о Ней – прости, дорогая! А Он не любит такие стихи… Любит Давида Самойлова: «Папа молод. И мать молода,// Конь горяч, и пролетка крылата.// И мы едем незнамо куда -// Всё мы едем и едем куда-то». Что-то еще… Ах, да: «эту зиму звали Анной – она была прекрасней всех». Он – лето. Теплое, доброе… И зовут его Сергеем.
На самом деле Лоры не существует. Когда шоу закончено, она остается только в наших сердцах и в его беспокойной душе: образ, созданный актерской фантазией, очередная роль… Занавес опущен и Он, наконец, может побыть самим собой. Он - актер театра «Сатирикон», балетмейстер, создатель образа неподражаемой Лоры Колли - заслуженный артист России Сергей Зарубин.
Родился он в Ростове-на-Дону. Там же поступил в педагогический институт, но актерская природа взяла свое, и он сбежал. В ЛГИТМиК, закончив который в 1980 году, посоветовал другу показаться в Театр Миниатюр Аркадия Райкина. В показе были заняты двое. В театр пригласили его одного: Константин Райкин произнес судьбоносную фразу, практически процитировав известные слова о Штирлице – «А Вы останьтесь!» Остался. По сей день. Сначала, как водится, были небольшие роли, массовка и танцы. А потом появился Роман Виктюк – «Служанки», и первая большая роль – Месье. Спектакль стал событием сезона, а артисты получили известность далеко за пределами своего театра. «Ночью мы репетировали танцы, утром приходил Виктюк и делали сам спектакль. А вечером играли очередной репертуарный спектакль для зрителей. Жили в театре, считай, три месяца, стонали, но Роман Григорьевич нам сказал: «Потом вы это будете вспоминать как самые счастливые моменты в своей жизни». Так оно и вышло! Мы не работали - мы творили! Что-то изобретали, делали эту сумасшедшую красоту – витражи из краски и пластика; зеркала. Виктюк ставил на конкретного артиста: допустим, Месье, которого я играл, в пьесе нет вообще – о нем только упоминается, Виктюк же придумал мне развернутую роль: я начинал спектакль, заканчивал его – такое инфернальное, непонятное лицо… В финале же спектакля шло откровенное кабаре на тему того, что было сыграно». Роль Месье задумывалась как чисто пластическая, в спектакле было множество танцевальных номеров - и тогда мощно проявился его талант – по свидетельствам очевидцев, Зарубин творил на сцене совершенно невероятные вещи. Потом были другие спектакли, другие роли, первый опыт в качестве балетмейстера-постановщика – пока еще в своем театре: «Багдадский вор», «Голый король», «Хозяйка гостиницы», «Мнимый больной», а потом и в других: Театр им. Вахтангова, Театр им. Р. Симонова, Московская Оперетта…
Его Лора впервые появилась на сцене «Сатирикона» в качестве ведущей капустника на Старый Новый Год, а через несколько лет уже открывала один из самых успешных спектаклей театра «Сатирикон-шоу»: «Я открывал спектакль как Лора Колли песней «I will survive», а в финале мы с Леликом Якубовым танцевали Па-де-де из балета «Дон Кихот» - один в один сняли всю хореографию, я был на пуантах, в пачке, шарашил там тридцать три фуэте - меня водило, конечно, по всей сцене, но делал все до конца – такой был смертельный номер! На этом мой постановочный период закончился». Потом были еще «Трехгрошовая опера», «Шантеклер», который недавно закрыли… «А сейчас сижу в ожидании «Собачьего сердца» - ждем Машкова, который должен приехать из Америки ставить. Так что пока у меня творческий отпуск». Это он скромничает, конечно! Творческих отпусков у него не было и, похоже, не будет никогда. По его номеру абонент становится доступен только поздно вечером, когда он приходит с очередной репетиции – ведь его «постановочный период» и не думал заканчиваться!.. Ночью же он дарит нам свое яркое, незабываемое «Кабаре», свой искрометный юмор, свой талант и «свое трепещущее сердце»!

Я вновь пришла и снова говорю,
В душе открыв таинственную дверцу.
Как жертву на закланье к алтарю
Несу свое трепещущее сердце.
Свой путь сверяя по Нордической звезде,
Сплела для вас слова в хрусталь соцветий.
Так лунный свет дробится на воде
Осколками зеркальных междометий.
Как Жанна Д’Арк с молитвой на устах
Я выхожу сама с собой бороться.
В конце пути я обращусь во прах.
Сгорю в костре.
В костре своих эмоций.
Я до конца исполню ваш каприз.
Я не прерву свой путь на половине.
Я тку для вас волшебный парадиз
Из капелек росы на паутине.
(с) Сергей Зарубин

Его никак не разгадаешь до конца: он ли это – выступающая перед разгоряченной толпой шикарная дива? Он ли – душа компании, остроумный, интересный собеседник и обаятельный мужчина? Он ли – то умиротворение, спокойствие и тепло которое чувствуешь, находясь с ним рядом? Иногда кажется, что в глубине его глаз появляется легкая грустинка – но ведь это только усталость и она пройдет?.. И снова он выйдет на сцену, и будет с упоением танцевать! И снова будет ловящий каждое его слово, разражающийся овациями при каждом его появлении, восторженный зал; и на едином выдохе сливающийся хор голосов: «Лора, БИС!!!!!!!!». И он улыбнется и скажет: «Поехали!» А потом, смыв грим и надев взамен шикарного платья удобные джинсы, он поднимется на третий этаж клуба, где, удобно устроившись на диванчике, будет долго курить и пить свой любимый черный, «не испорченный молоком» кофе. И если вы подойдете к нему, чтобы выразить свое восхищение или просто поздороваться, он встретит вас добрым и чуть усталым взглядом своих огромных глаз и улыбкой, от которой вам станет невероятно уютно.
…И вспомнятся потом мимолетные впечатления – поцелуй на лету на лестнице, аромат Gotie La Male, непременная дымящаяся сигарета между пальцев и… почему-то - кузминские строки:

Твой нежный взор, лукавый и манящий,
Как легкий вздор комедии звенящей
Иль Мариво капризное перо.
Твой нос Пьеро и губ разрез пьянящий
Мне кружит ум, как «Свадьба Фигаро».

…но он не любит такие стихи.