Алюмимниевые чушки

Не перестаю поражаться, сколько же на свете людей, желающих сделаться писателями!
Причем средства для достижения своей цели у всех разные, да и сами цели тоже.
Есть писатели робкие, бочком и незаметно просачивающиеся в двери – мямли, с надеждой заглядывающие в глаза. Это новички. Способности их к писательству определить бывает сложно, потому что искра их возможного таланта «закопана», затеряна в груде штампованных фраз и речевых неточностей. Но работать с ними стоит, потому что многие из них становятся, в конце-концов, настоящими.
Такими, у которых уже свой стиль и мировоззрение. И в план издательства они включены лет на пять вперед. И даже уже переиздаются. А потому они веселы и энергичны, дарят всем цветы, улыбки и шоколадки, и работать с ними приятно.
Нередко встречаются и графоманы. Богатые. Готовые любые деньги отдать за то, чтобы свое имя на обложке увидеть. Да еще чтоб тираж повыше – всем знакомым на зависть! Самовлюбленные. Самодостаточные. Попирающие. С такими работать тяжело, ибо за каждое свое банально слово они готовы стоять насмерть, а каждую свою «оригинальную» фразу считают верхом гениальности. Но приходится и их терпеть и редактировать, - а куда деваться? Издательство-то у нас некоммерческое, выпускающее, в основном, учебно-методическую литературу, причем «второго плана». Так что «самодостаточные», которые, по А.К. Толстому «все куплю», - наши негласные спонсоры.
Попадаются и другие. Талантливые, но непризнанные. Поскольку талант их до сих пор никто не удосужился оценить. Трудятся на трех нелюбимых работах, чтобы прокормить многочисленную семью, а пишут ночами, засыпая над каждой строчкой. Эти готовы на все. Псевдоним? Любой! Редакторская правка (вплоть до усечения текста)? Пожалуйста! Авторское право остается за издательством? Ради Бога! Только бы гонорар побольше, достойный ( по их понятиям).
Но таких мало.
Изредка появляются и ненормальные. Тоже графоманы, но в ином плане. Эти вообще ничего не пишут. Только предлагают. Например, издать Стефана Цвейга «под его настоящей фамилией», так как «имя его до сих пор было засекречено НКВД».
- А знаете, Алечка, - говорит Таисия Дмитриевна, выпроваживая очередного посетителя и ставя «Письмо незнакомки» с «автографом Цвейга» на специальную полочку, - хочу рассказать вам одну давнюю историю. Забудьте на время о своих «чушках», заварим чайку! Тут вот еще остатки тортика от Иванова остались.
- Может, кофе? – с готовностью отвлекаюсь я от «чушек».
- Нет, Алечка. То есть, вы-то можете и кофе. А я вот чайку. «ЛИФ-53»!
И мы смеемся. «ЛИФ -53». Так называет зеленый чай один из известных и любимых нами авторов, у которого проблемы с почками. У Таисии Дмитриевны тоже. Поэтому она редко пьет любимый мной кофе. Все больше – зеленый чай, а чаще – отвар из трав.
Таисия Дмитриевна – звезда нашего издательства. «Талисман наш», - говорит Главный. И правда талисман. Потому что, кроме всякой рутины, наше издательство выпускает еще и сборники стихов малоизвестных поэтов. А Таисия Дмитриевна их редактирует. Кроме нее стихов редактировать у нас никто не умеет.
Чай и кофе уже заварены, и мы сидим за низеньким журнальным столиком, «отвоеванным» у отдела «Детской литературы».
- Мне вспомнилось вдруг, - говорит Таисия Дмитриевна, - как я попала в это издательство. Конкурс был огромный. Причем, всего лишь на должность корректора. Нам, 22-м девушкам, раздали разные тексты и предложили не только откорректировать их, но и отредактировать. Мне достался стихотворный текст…
Таисия Дмитриевна замолкает на минуту и подливает себе еще зеленого чаю.
- Вы понимаете, Алечка, для меня это был очень большой шанс – получить такую работу.! А среди претенденток я была старшей. Даже старой. Вот я и постаралась, как могла. Вспомнила все, что знаю о стихосложении (11 Лет после института!), применила эти знания на практике. Хотя само стихотворение и редактировать-то было незачем – настолько талантливо написано. Ну, а потом было собеседование с Главным. А на нем, - представляете! – он предъявляет мне сборник Маргариты Алигер. В котором и тот текст, который я редактировала… ОХ, как же я хохотала! И Главный хохотал! А потом, когда отсмеялись, он и говорит: «А вы знаете, Таисия, а ваша-то редакция совсем недурна… Даже очень недурна! Так что ни в какие корректоры я вас не возьму (сердце мое опустилось)… А давайте-ка попробуем мы вас для начала на должность младшего редактора.»
Вот так я и оказалась здесь.
Таисия Дмитриевна замолчала на некоторое время, а я некстати начала было вспоминать и другие подобные шуточки нашего Главного…
- Знаете, что такое стихи? – неожиданно воодушевившись, воскликнула Таисия Дмитриевна. – Это…. Нет, мне проще объяснить вам на примере…
 Когда-то давно я подрабатывала нянечкой в детском саду. Однажды воспитательница заболела. А нужно было украсить группу к Новому году. 25 детей. Которые орут и бегают. Лупят друг друга и ломают игрушки. Я взяла себя в руки, посадила детишек за столы, раздала листы белой бумаги. Потом – ножницы, предварительно объяснив, как ими пользоваться. Объявила, что сейчас мы будем вырезать снежинки и показала, как сложить лист, чтобы потом получилась настоящая… Ну, вы же понимаете, Алечка, Какие снежинки могут вырезать 4-хлетние дети, даже если им все объяснить…
Потом я уложила детей спать, а сама принялась подправлять вырезанные снежинки. Квадратики округлять; неудавшееся сердечко подравнивать; неровные края превращать в красивую бахрому, а в середине вырезать маленькую звездочку… Вы знаете, Алечка, когда дети встали и увидели свои снежинки, которые я наклеила на стекла окон, восторгам их не было конца! Может быть, потому, что я каждую снежинку подписала?
****

 Уже конец рабочего дня. Я сижу и по-прежнему пытаюсь отредактировать свою несчастную рукопись, за которую уже дважды получила нагоняй от Главного: не сдала вовремя, а рукопись плановая; бездельничаю, витаю в облаках…
Я тружусь над этим учебником по металлургии для специальных колледжей, но иногда останавливаюсь, смотрю на Таисию Дмитриевну и восхищаюсь ею. Я вижу, как шевелятся ее губы и представляю себе, как под этот тихий шепот стихи приобретают певучесть; неудавшиеся «глагольные» рифмы заменяются необычными, подбираются нестандартные эпитеты, а идея и тема произведения становятся понятны всем.
И я тихо восхищаюсь Таисией Дмитриевной и представляю ее маленьким божеством, творящим это необыкновенное чудо –стихи.
Я боготворю ее не только за эти стихи, написанные совсем не ею. А за то, что эта наша бумажная работа, совершенно не связанная с творчеством, ее не сломила. Ее не сломили эти алюминиевые чушки, в которые заливается металл. Потом отливка шлифуется. И уж только после шлифовки ее отправляют «на поток» - для изготовления необходимых деталей…