Флорентийские ночи. Сценическая новелла

 ФЛОРЕНТИЙСКИЕ НОЧИ
 
 
                Сцена 1.

 Около 1500 года. Флоренция, лунная ночь. Небольшая площадь с фонтаном, на которую выходят фасады домов. Над крышами домов на фоне неба прорисовываются силуэты дворца Синьории и собора Санта Мария дель Фьёре.
 Городские часы бьют три раза, и из переулка на площадь со скучающим видом выходит стражник - городской ополченец, одетый в обычную городскую одежду, но с мечом и флягой на поясе и алебардой на плече, на конце которой подвешен фонарь.
 Стражнику около сорока лет, он - небольшого роста, судя по виду – не воин и не богат, и оказался в ополчении скорее всего из-за денег, так как городские управы того времени, не имея возможности содержать регулярную стражу, часто создавали временные ополчения из самих жителей города.
 Стражник неторопливо подходит к фонтану, скучающим взглядом обводит площадь, фонтан, небо над головой, на некоторое время заинтересовывается состоянием своих башмаков, снова осматривает площадь, но не найдя ничего занимательного, поворачивается и обращается к кому-то, находящемуся в переулке, откуда он пришел.


 СТРАЖНИК.
 Петруччо!.. Где ты там опять застрял?…
 Что ты стоишь, как столб среди дороги?…
 Ты что, уснул? Иль память потерял?
 Или тебе отказывают ноги?
 
 Быть может, уронил ты кошелек,
 иль мысль тебя случайно посетила?
 Скажи, какая мысль тебя сразила,
 что ты уже не можешь сдвинуть ног?..

       На площадь выходит второй стражник и останавливается , прислушиваясь к чему-то. Он моложе, гораздо выше первого и выглядит более внушительно. На нем - полудоспех, на поясе – большой меч и фляга, на голове – старинный шлем.
  Продолжая прислушиваться, он не отвечает напарнику, и это вызывает у первого стражника легкое раздражение.

 Ну что ты замер, словно монумент?
 
 2 СТРАЖНИК (значительно). Я – слушаю…

 1 СТРАЖНИК.
 Ты слушаешь?.. Прекрасно!…
 Уже не можешь ты в один момент
 и двигаться, и слушать?.. Боже ясный!

 Ты, значит, просто обратился в слух?
 И что же ты услышал там такое,
 что твой могучий и свободный дух
 на полпути вдруг захотел покоя?
 
 2 СТРАЖНИК (с упорством).
 Я – слушаю…

 1 СТРАЖНИК.
 И что же слышишь ты?

 2 СТРАЖНИК. Какой-то стук.

 1 СТРАЖНИК.
 Какой-то стук?.. Вот случай!
 Сколачивают на реке плоты,
 кузнец стучит, садовник рубит сучья.

 Какой-то олух спозаранку вдруг
 решил отремонтировать ворота,
 или услышал ты телеги стук,
 но почему тебе стоять охота?

 2 СТРАЖНИК. Но это в центре города стучат!

 1 СТРАЖНИК. И что с того?

 2 СТРАЖНИК. Вдруг в Синьорию лезут!

 1 СТРАЖНИК. Зачем, скажи?

 2 СТРАЖНИК. Вдруг что украсть хотят.

 1 СТРАЖНИК.
 А что там красть?… Бумаги и железо?..
 Скамьи Синьоров?… Общие места
 или почетный стул гонфалоньера?

 2 СТАЖНИК. Ну, а казну?

 1 СТРАЖНИК.
 Казна давно пуста!
 Об этом знают даже кондотьеры!
 
 Да и зачем, скажи, теперь стучать,
 чтобы залезть в общественные деньги?
 Есть сотни способов туда попасть
 без стука и без взлома, тихой тенью,
 и воровать, не утруждая рук
 и слух людей не оскорбляя бранью.


 2 СТРАЖНИК (снова прислушиваясь).
 Но я-то ясно слышу этот стук.
 Опять стучат… железом бьют по камню.

 1 СТРАЖНИК (тоже прислушиваясь).
 По камню?.. Ну, так, значит это он,
 наш Микеланджело, творит Давида.
 Ну, не берет его ночами сон…

 2 СТРАЖНИК. Что ты сказал?.. Он там стучит для вида?

 1 СТРАЖНИК (с раздражением).
 Да не для вида, дурень!.. Для людей!
 Из мрамора ваяет он героя
 во славу гордой родины своей.
 Ты что, не знаешь что это такое?..

 Наш город поручил ему создать
 не просто статую, а гордый символ,
 и он решил Давида показать,
 сразившего врага умом, не силой.

 Чтоб помнили кругом – не тот силен,
 кто обладает только голой силой,
 а тот, кто духом божьим наделен,
 и чья душа возвышенно красива…

 2 СТРАЖНИК. Так он – каменотес? (идет к фонтану).

 1 СТРАЖНИК (уже возмущенно).
 Нет. Ты – болван!
 Он скульптор и поэт! Творец! Художник!

 2 СТРАЖНИК (обиженно).
 Чего ж он рубит камни по ночам?
 Дня, что ли, мало, или он безбожник?

 Не может, что ли, он стучать, как все,
 при свете дня, а не при свете плошек,
 а к ночи эти стуки прекращать
 и не тревожить попусту прохожих?

1 СТРАЖНИК (опешив).
 Что-что?.. Что ты сказал?.. «Стучать, как все»?!..
 Поэт – «как все»?!.. (смеется) Петруччо, что ты мелешь?..
 Он что, по-твоему, - плотник?.. дровосек?..
 Поэт – «как все»!.. Да ты в своем уме ли?

 Да знаешь ли ты, что он есть – ПОЭТ?
 И что его душа средь многих стоит?
 Да для него ни дня, ни ночи нет,
 душа поэта рвется из устоев,
 
 Пылает, как костер, горит, когда
 озарена бывает провиденьем.
 И кто ей может указать тогда,
 что для нее способней: ночь ли? день ли?

 И что это такое - быть «как все»?
 Как все – как кто?.. Как ты? как я?.. Как кто же?..
 Любить, «как все»? или страдать, «как все»?..
 И пить, и есть… Все остальное тоже?..

 ( с насмешкой, почувствовав возможность развеяться от скуки)
 Детей, скажи, ты делаешь, как все?

 2 СТРАЖНИК (оскорбленно). Я не женат.

 1 СТРАЖНИК.
 А женишься, к соседу
 ты побежишь узнать: скажи сосед,
 ты зачинал во вторник или в среду?

 Под утро, может быть, идут дела
 гораздо лучше, чем в дождливый вечер,
 и если дело заводить с утра…

 2 СТРАЖНИК. По-твоему, я что? Совсем увечный?

 1 СТРАЖНИК (начиная развлекаться).
 Совсем – не знаю, но частично – да!
 Иначе, как же ты посмел ПОЭТУ
 Указывать, КОГО ему, КОГДА
 и КАК рубить: ПРИ свете ли, БЕЗ света,

 Зимою, летом или же весной…
 А почему не осенью, не ночью,
 когда на небе розлит звезд покой,
 и взгляд души, как луч сосредоточен?

 Да если б все – как все, что б были мы?
 Как тараканы? Черви? Крысы? Мыши?..
 О, боже! Упаси нас от судьбы,
 где все – как все: заборы, окна, крыши,

 Дома, деревья… (с притворным ужасом) Жены – как одна!
 в своих постелях, как в строю солдаты!..
 Петруччо, ты давно сошел с ума?

 2 СТРАЖНИК. Да, ладно, хватит…

 1 СТРАЖНИК. Как напялил латы?..
 
 Да ты б святой Марии приказал,
 как ей себя вести, когда ей свыше
 явился Голубь-Дух и ей сказал…

 2 СТРАЖНИК (испугавшись кощунства).
 Да что ты расшумелся?.. «Крыши! Мыши!»...

 Чего такого я сказал всего?
 что днем видней, а ночью плохо видно,
 и лучше будет только для него
 рубить при свете, - за него ж обидно…

 1 СТРАЖНИК.
 Ах, за него?.. (с сарказмом) Ты лучше за себя
 остерегись болтать такие вещи,
 а то, случится, жители тебя
 побьют камнями иль чего похлеще…

 У нас здесь был уже один такой,
 Савонарола, тот хоть был монахом,
 а ты к чему вдруг завопил трубой
 и всех решил крестить единым махом?

 Он тоже всем указывал, как все
 должны родиться, жить и развиваться.
 Он потому и кончил на костре…

 2 СТРАЖНИК. Да ладно, хватит, начал издеваться.

 1 СТРАЖНИК.
 Нет, погоди… Я вижу ты совсем
 не образован в жизни флорентийской.
 Ну, надо же сказать: «Поэт – как все».
 «Поэт – как ВСЕ!!!» Откуда ты свалился?

 Хотя бы знаешь ты, как город наш
 был создан здесь, под этим лунным светом?
 Каменотесом? плотником?.. Нет! Блажь!
 Не все – «как Все». Он создан был Поэтами,

 Которые не спали по ночам,
 творили, мучились и сомневались.
 И потому из призрачных начал
 великие творенья создавались.

 (с пафосом)
 Вон купол Санта-Фьере, сколько дней
 над ним трудился гений Брунолески?
 А сколько он не досыпал ночей,
 чтобы его увидеть в этом блеске?

 А наш Джильберти, тот, что отливал
 для папской баптистерии ворота…
 Ты думаешь, что он «как Все» вставал
 и спал «как Все» ночами беззаботно?

 Мосты над Арно, паперти, дворцы, -
 все это получилось «так», случайно?..
 Нет, милый мой, их создали творцы,
 которые измучились ночами,

 долбили камни, портили глаза,
 месили глину до изнеможенья!
 Но потому сумели показать
 ПОРЫВ души и… ВОЛЮ провиденья!…
 
 (Приостанавливается, чтобы перевести дух и оценить собственную риторику, затем продолжает с прежней иронией.)

 Ты мог бы сам такое же создать,
 стуча, как все, и отсыпаясь ночью?
 А мог бы ты хоть строчку написать,
 не так, «как ВСЕ», в стихах, хотя бы строчку?

 Второй стражник мнется, недовольно поводя головой; первый стражник скептически оглядывает его и продолжает.

 Мда-а…Видимо, придется все же мне
 твоим заняться ПРЕ-образованьем.
 А то, не дай бог, кончишь на сосне
 с твоими откровенными признаньями.

 Иди-ка ты вперед, неси фонарь,
 Молчи, свети и лучше больше слушай,
 (Всовывает в руку 2-му СТРАЖНИКУ фонарь с алебардой, тот отзывается недовольным ворчанием.)
 И не бурчи под нос, как пономарь,
 пришедший отпевать чужие души!

 (Подталкивает его к выходу с площади)
 Иди-иди!.. Неси фонарь и бди!
 И знай, тебе явился редкий случай,
 идти, светить и… ПРОЗРЕВАТЬ в пути!
 Не так, «как ВСЕМ»…
 (со вздохом) И глуп же ты, Петруччо!..

 Воспользовавшись тем, что освободил руки, первый стражник снимает флягу с пояса, отпивает несколько глотков и, оглядев площадь еще раз, удаляется вслед за вторым стражником с видом человека, исполнившего свой долг.


                Сцена 2.

    Проходит некоторое время, светает. Снова бьют городские часы.
На площадь снова выходят и подходят к фонтану оба стражника. Алебарда с фонарем по-прежнему находится у второго стражника, у первого в руке - неизменная фляга.

 1 СТРАЖНИК (с экзальтацией и пафосом хорошо выпившего человека).
 Вот так, Петруччо! Что ты знаешь в этом?..
 Людские души… сколько их на свете?
 И каждая трепещет, словно свечка,
 пред ликом нашей Матери в тиши.
 ( Пытается глотнуть из фляги, но она оказывается пустой).

 (разочаровано) А ты…  Ты – черствая душа, Петруччо!
 Ты не горишь, увы… Ты только тлеешь.

 (Протягивает руку 2-му СТРАЖНИКУ)
 Дай лучше мне вина, оно одно лишь
 способно утолить пожар души.

 2 СТРАЖНИК (скептически глядя на протянутую руку).
 Я – черствая душа?

 1 СТРАЖНИК (со скорбью). Увы, Петруччо!

 2 СТРАЖНИК. Я не горю, по-твоему, я – тлею?

 1 СТРАЖНИК. Да, это так.

 2 СТРАЖНИК (подумав). Тогда вина не дам я,
 а свой пожар… (указывает на фонтан) залей водой его.

 Ха!.. Ловок ты!.. Когда тебя послушать,
 так в мире светят лишь одни поэты.
 А свет вам почему-то… ЧЕРСТВЫЙ носит.

 (Впихивает алебарду с фонарем в руки первого стражника и оскорблённо отворачивается).

 1 СТРАЖНИК (едва успевая подхватить алебарду, трагично).

 Петруччо…
 Ты не понял…
 Ни-че-го!



 Над Флоренцией разгорается заря.