Мысли вслух 2

Не помочь. И врачи в неотложке
опускают, растеряно, руки.
Бродит сердце по лунной дорожке,
собирая отчаянно звуки.
Чтоб нехитрыми средствами речи
свои муки поведать странице.
От подобных недугов не лечат.
Но вглядись в освещённые лица
у внимающих. Внутренним светом,
равнодушье гонящим и скуку.
Значит есть оправданье поэтам,
обречённым на творчества муку...

* * *

Полотна – плоский мир штриха и света,
мазки души, исполненной волненья.
Так на листы из под руки поэта,
звук с ритмом, угадав переплетенье,
ложатся в странный оттиск впечатленья,
статичность обретая на странице.
Удача там, где позже, при прочтенье,
неровно сердце начинает биться...

* * *

Нелепо спорить с собственной судьбою,
она – игла, а ты – всего лишь нить.
Как здорово, коль для бесед с собою
язык стиха ты можешь применить!
С случившимся бессмысленно тягаться,
на нём лежит статичности печать.
Но в собственном смятенье разобраться
и от тоски тяжёлой убежать...

* * *

К закату протяжённей тени
и мысли тяжелеют в них.
Тут смерть, как средство от мигрени,
вторгается, по лисьи, в стих.
Спастись, - не может быть и речи.
Прильнёт к бессоннице рассвет.
Смерть избавляет, но не лечит
и из неё возврата нет...

* * *

Кидая жизнь на совести весы,
ныряешь в омут самобичеванья.
И хмурят брови-стрелочки часы,
с холодностью надвременнОго знанья.
Повизгивают жалко тормоза,
пытаясь удержать тебя у края.
Из зеркала глядящие глаза,
безжалостны. и сердце, замирая,
вдруг опадает тяжестью в боку,
с тревогой вне времён и расстояний,
выстукивая музыку в строку,
бессмысленных, но страстных покаяний...

* * *

Вслед за рукой, сквозь строчные извивы,
стремительно летит догадки нить –
у мудрости недуг ретроспективы,
а прошлое, увы, не изменить.
Сравнима жизнь с беспомощным трамваем,
то день, то ночь, впускающим в окно.
Мы не кроим судьбу, лишь проживаем,
по рельсам, что проложены давно...

* * *

Всё вылежит Время бесстрастно, от крика до взгляда.
А жизнь – просто форма прекрасной, короткой отсрочки.
Но сколь упоительно в зыбком миру снегопада
вылавливать тени и их упаковывать в строчки.
В них искры надежд, негасимых на жизненном круге,
и наши мечты, что надёжно смешались со снами.
Из них возникают такие метели и вьюги,
что веришь в иллюзию – след остаётся за нами...

* * *

Хрустящий треск стрекоз в дрожащем свете
и запах трав, и сонный плеск реки.
Ещё за всё родители в ответе
и первые потери далеки.
Ещё ничтожна память, дни громады
и бесконечно длинны вечера.
И точно ясно, что для счастья надо...
Всё это было будто бы вчера.
Всё это было, но не будет встречи,
назад закрыта безнадёжно дверь.
Был в спелой вишне терпкий вкус предтечи
того, что довелось понять теперь...

* * *
Прочь откинув хлопья житейской пены,
ощущаешь всей наготою духа,
одиночество – только глухие стены,
в них сыскать лазейку, как в танке, глухо.
Всё одно, Россия, Европа, Штаты,
вон, Китай да Индии - пол планеты.
Всё равно для выбора маловато,
миллиарды ходят по белу свету,
простаки безмозглые и пророки,
отличаясь возрастом, цветом кожи,
всё, без исключения, одиноки,
потому, как капли воды похожи...

* * *
Как на свет пробить из тоски оконце?
В самой неожиданной света части,
«где-то между Парижем, Москвой и солнцем»,
повстречав любовь, раствориться в счастье...

* * *
Повзрослев, покой предпочтём, а бою
пусть вояки служат да пионеры!
Ну а наша цель – быть всегда собою,
да, пожалуй, нету достойней веры...

* * *
Бессердечен мир и, при том, порочен,
и тропа к спасению не видна.
Слой благих намерений столь непрочен,
глубина ж последствий не знает дна.
Не должны потомки нести ответа
за грехи отцов, да грехов не счесть.
И с кого прикажешь спросить за это?
И расправы жаждет «святая» месть.
Сколько ни тасуй, всё выходит пошло.
Неспособна месть отмывать грехи.
Собирает память осколки в прошлом,
чтобы ими нынче писАть стихи...

* * *
Фонари сутра погасить забыли,
но душа не ведает их огня.
Потому что память короче были
и скудеет даже при свете дня...

* * *
Прошлое, увы, не река, но твердь
и к Сегодня глухо оно и слепо.
Перемены – жизнь, но, однажды, - смерть.
А хотеть продленья, пускай нелепо,
только с ним, должно быть, не совладать,
да и надо ль? Я не уверен вовсе.
А пока стихами пестрит тетрадь,
помогая мало, да есть не просит...