Свет в Последнем Окне

Этот вечер, как сон – не прорваться из сладкого плена.
И не вспомнить начало, и не слышать ни слов, ни шагов.
Этот сумрачный вечер – поражение? или измена?
И так трудно дышать. И, конечно же, не до стихов.
Он закончится ночью – завершением дел и явлений.
Я уже ощутил горький вкус этой ночи дурной.
Наступает момент заключений сиречь обобщений.
И молчу в этой тьме, и никто не стоит за спиной.
Вот погасли огни, я на ощупь бреду по планете.
Каждый шаг, как ошибка. Каждый вздох, как последний. И мрак.
Может, это финал? И один я, последний на свете?
И практичней пустить на растопку костра старый флаг?
Где-то рядом дома. Но ни отблеска света на стёклах.
Все живые укрылись в тёмных норах оглохших квартир.
Я искал сострадания в этих подъездах и окнах.
Но нашёл чёрный цвет, что отныне окутал весь мир.
Только, что это там промелькнуло за чёрным фасадом?
То ли лампа в окне, то ли просто сверкнуло в глазах?
Там, за тысячу вёрст, или, может быть, ближе и рядом?
Или просто отчаянье светом скользнуло в слезах?
Ну, а, может быть… Ты? Ты жива и, по-прежнему веришь?
Ждёшь из боя меня в освещённом квадрате окна?
Я иду. Я бегу! Ты услышишь, откроешь, ответишь.
Что-то гаснет со звоном. Наша вера? Надежда? Струна?
Я прошёл через мир ради этого слабого света,
одолев ослепления страсти, пожаров и рамп.
Ты ждала меня здесь, и со скрипом вертелась планета,
фокусируя свет всех «юпитеров», факелов, ламп.
Ради этого мига я рвал километры и путы,
умирал и рождался ради света в полночном окне.
Ради этого мига меня воскрешали салюты,
и медаль «За отвагу» посмертно вручали не мне.
Я ломился в квартиры, чтоб в глазах изумлённо-сердитых
отыскать отраженье, слабый отблеск твоих карих глаз.
Сотни раз обезверенный, снова порою убитый,
я к тебе возвращался в самых горьких и радостных снах.
Ты откроешь мне дверь и рванёшься беззвучно навстречу.
И забесится Ветер.
И стаканы поднимут на дне.
Есть ли Бог в этом мире – не узнаю, покуда не встречу.
Но сияет святыня – этот свет.
Свет в Последнем Окне.

20 июня 1988 года
н.п. Шауль