Лица

Он обладал необыкновенным умением запоминать и узнавать лица. Однажды, в отпуске, они с женой были в ресторане, и он обратил внимание на официантку, которая обслуживала их. Вероятность того что он мог видеть её раньше была ничтожно мала – они находились за сотни километров от дома.

Конечно же он никогда раньше не видел этой официантки, но разве с вами не случалось такого, когда вы увидели лицо человека, которого вы не узнаёте, и в то же время лицо его кажется вам до боли знакомым? Этакое дежа вю на лица. Наша память порой играет с нами злые шутки, но у него это было нездоровым пристрастием, которым он гордился. Нередко лицо увиденное днём не давало ему покоя и ночью. Он мучился до тех пор пока наконец не вспоминал кем был носитель того лица, или же на кого он был так удивительно похож. На утро он объявлял жене что ему удалось решить и эту головоломку. Жена никогда особенно не задумывалась о его таланте, или скорее причуде.

Ему почти всегда удавалось “сличить” лица. Чаще это были просто ассоциации, а не полные совпадения. Ему часто доводилось видеть кого-то, очень похожего на кого-то другого, кого ему приходилось видеть раньше. Со временем он вспомнил что официантка напоминала ему невесту из хичкоковской “Ребекки”. Просматривая фильмы о Шерлоке Холмсе, он думал что было бы верхом наивности притворяться что ему, Холмсу, удавались его трюки с изменением внешности. Никакие парики, накладные усы и бороды не смогли бы скрыть от него истинного лица.

Со знаменитостями он расправлялся не задерживая взгляда на их лицах и доли секунды: молодые и старые, с гримом и без грима, сияющие в ореоле популярности и пытающиеся скрыть своё лицо от назойливых папарацци. Однажды ему даже удалось удивить жену тем, что он узнал ещё очень молодую Ким Бэсинджер в одном из фильмов о Джеймсе Бонде. Знаменитости... это слишком просто, это под силу любому. Поэтому он особенно вглядывался в лица прохожих, девственные, ещё не испорченые популярностью, и не успевшие застыть в каменной улыбке, обращённой сразу ко всем. Лица прохожих давали наибольшую пищу для размышления. В таких лицах можно было найти целые логические цепочки, в которых одно лицо было похоже на другое, а это, в свою очередь, на третье, и так далее. Он не верил в абсолютные совпадения, и скептически относился к близнецам.

С годами, он стал узнавать очень многих случайных прохожих. Иногда он уже почти протягивал им руку чтоб поздороваться, но вовремя одёргивал себя, до того инстинктивным стал для него этот процесс. Теперь, незнакомое лицо лишало его покоя почти также как знакомое лицо в молодости. Следуя законам человеческой психики, постоянно стремящейся усмотреть порядок и закономерность в окружающем мире, его память автоматически включалась в поиск лиц отвечающих параметрам этого нового, невиденного раньше. Возможность увидеть абсолютно незнакомое лицо пугала его.

Однажды он увидел такое лицо. Его удивило то, что это лицо позволяло изучать себя так долго и досконально. Обычно, на это ему отпускалось не более секунды, и этого было достаточно, но это лицо совсем не возражало что он разглядывал его, словно под микроскопом, вот уже пять минут. Чем больше он смотрел на это лицо, тем более незнакомым оно ему казалось, лишённое эмоций и тоже ни на секунду не отводящее взгляда. Его объял панический страх – то ли зрение подводит, то ли нервы пошаливают. Чем дольше продолжалась эта безмолвная дуэль, тем хуже ему становилось. Лицо душило его... сердце его не выдержало, и он упал.

Жена нашла его лежащим на полу. Его глаза, раскрытые и исполненые ужаса уже не противились солнечному свету, отражённому в зеркале.