Ночь перед рождеством

Тринадцать воронов ворвутся в небо дымное
И треснет колокол, устав от вечной святости.

Тринадцать запахов из сотен тысяч выбрано,
Чтоб тень магнолии вплеталась в блики пряности.

Тринадцать пепельных сердец цепями скованы,
Но ключ от верности останется нетронутым…

Тринадцать идолов лишились глаз, а вороны
Распались искрами на стенах странной комнаты.

Тринадцать вечностей сольются в танце медленном
А после сблизятся за бархатными шторами.

Тринадцать скатертей бессонницей отбелено,
Покрытых брызгами и каплями пунцовыми.

Тринадцать выдохов считаются последними,
Но с первым вдохом предрассудков не останется.

Тринадцать зим ушли с пожарами весенними –
Не успокоилась в могиле бесприданница.

Тринадцать всполохов небесного сияния
Разрежут кружево, открыв следы от выстрелов.

Тринадцать пленников достойны наказания,
И ночь жестокая парит над снами чистыми…

Тринадцать ангелов с искусственными перьями
Все ночи молятся об общем искуплении.

Тринадцать месяцев сомкнулись в петлю звеньями…
Минуты радости… сменяются забвением.

Тринадцать воронов ворвутся в небо дымное
И треснет колокол, устав от вечной святости.