Как Деда зайца принёс

 В первых зимних числах, когда дурманный декабрь ещё хмелён парной осенней сыростью, из гомонящего ребячьём искристого полдня принёс домой Деда пушистое чудо. Нам городскому, тогда ещё детью, стало волшебно… Нос, глазишша, усы – всё фурчит и дрожит. Испуг и заячьи слёзы – растворились в лапах, глазах и холке. Для нас заяц в 72-м – это тот, что «четыре сыночка и лаааапочка дочка»… А тут этакое. Гостинец. Тянулись пальцами, трогали, гладили. А он грудной. Куда его? А жила у нас ещё кошка, которую не помнит никто как звали. Она и выкормила с котятами вместе. Помню, как он играл с ними: смешной, долговязый – прыг в котёночью толпу! Они и летят кубарем в разные стороны. А потом затосковал он – наверное, по мамке, по лесу. Пришла наша мамуля домой после работы: сидит заяц на любимом стуле нахохлившись. Обед сварила – он всё сидит, проверила тетради – сидит. Тронула она его, а он – мёртвый. Умер наш Заяц.

P.S. Вот, что мне вспомнилось почему-то глядючи туда – в межзубчатую блёкло-зелёную глубину, на блёкло-зелёный крестик Амвросиевой церкви, хотите верьте, хотите бейте…