Ваня и русалка

Отгоревала тёмная ноченька,
С парусиновым холодом вышла вон;
Меда размазала слезою сочной;
Рукава спустив, потупила взор.

Уж и бубенцы рассыпаются,
Иванушка гонь-гонь гусей,
Травы-муравы расступаются,
Растекается поверху небесный огонь.

Раздолье раскинулось, дышится глубоко-о,
К босым ногам липнет грязь, от росы;
Держит путь небыстр-недолог
Иван к пруду с водой стоячей,

Где чернеет глубина и стонет,-
Непокорная сила в ней мнится...
Однако, чуть повдаль, на пригорке
Озарились травы уже, светом весёлым...

Искупались гуси, гогоча, в водице.
Удалые перья с ветром раскрылили.
Но Иван на берегу хмурый стоит,
Сны доглядывает, поди.

Смотрит на воду чёрную-
Зябко. На осоку зелёную-
Тоска! А взор-то ясный поднял дурачок -
К нему навстречу русалочка плывёт!

Слыхивали о тебе, сила нечистая!
Молвит по-человечьи тут она,
Холодными глазами блестит,
Говорит загадочно:

"Погоди, Иван.
Правду тебе скажу".
У Ивана ноги-то и подкосились, -
На голове волосы вздыбились,

Дыхание остановилось.
Ни жив ни мёртв стоит
Он перед болотною девкою,
А та продолжает, без запинки:

"Чуду-Юду не победил ещё,
Али как? Жар-птицу не выследил?
Василиску не выручил?" -
Иванушка рот от ужаса разинул,

Духу набрался, выпалил:
"Не было, не было разборок пока что,
Сказки не люблю старинные,
А участвовать тем более не хочется".

"А придётся", - ответила строго русалка.
Вздохнув, посмотрела на прощание печально.
Не стала малого в пучину заманивать -
Оставила подвиги совершать.