Всё за 2005

 2005

Взобравшись, на олимп безбрежный.
Тоской бессмертною гоним.
О, где тот миг, Любви небрежной,
 Что в сердце свято так хранил?

Я опускаюсь на колени,
И слёзы льются не спеша.
И что с того, что я над всеми?
Когда, пуста моя душа!

Я думал знал, куда стреляю.
Поставил в нужном месте цель.
Да только толку, попадаю
Совсем не в нужную мне дверь.

Когда спустившись в подземелье,
Себя узрел в глазах я тьмы.
Я думал дьявольское зелье
Поможет развести мосты!

И вот, пустое тело,
Я волочу к вершине грёз.
Оно то думало - сумело,
Не сберегло столь нужных слёз.

Так каждый странник поднебесья,
Запутавшись в своих же снах,
Страдает, жаждая возмездья,
Без сердца милой на устах.








В конце никто не крикнет: «стой!»
Никто не выдержит потери.
Они прибудут за тобой
На разноцветной карусели!

«Ага, попался, сумасброд,
Развеял дьявольское семя!»
Никто не скажет наперед
Про это тягостное бремя.

Язык подвешен до колен,
Событий ход опережает.
Когда в мозгу чужих систем
Он семя язвы порождает.

Когда стремишься посветить:
Луч направляй не в спину,
Слова не шахматный гамбит,
Они живы на половину!

Ход мыслей, рифм и чувств,
Я разыграю в рваном ритме.
Откуда этот нежный хруст?
Что за слова в твоей молитве?
 
Кружись, кружись в спирали время,
Мелькай, как в буре маячок,
Я подобрал для карусели стремя,
По кругу, вверх - ещё один скачок!

Затем меняем направленье -
В обратном катим в некуда.
Откуда это сновиденье?
Откуда мчусь я, и куда?

Зачем? Откуда? Почему?
Затем, что надо здесь, сейчас!
Опять во сне я полечу:
В туман-руду, в полночный час.
 ***


Хотелось мне поднять глаза,
и опустившись на колени,
тихо крикнуть в небеса,
где обезумевшие тени,
играя, смотрят на меня,
шипя, что всё без изменений…
я помню милую улыбку,
что, прикасаясь, оживляла
в душе неугасаемый огонь.
моя любовь со мной играла,
а что теперь? лишь только вонь.
от разложившихся остатков,
от краха неуместных грёз,
от нескончаемых задатков
за неуместный мой вопрос!
и утекая в никуда,
бегут, летят мои года.
стрелой отравленной пронзая
ничтожность сумрачных идей,
когда её в огонь бросая,
с улыбкой встретил новый день.
я устремился ввысь к былому,
забыв надеть сандалии судьбы,
я был готов совсем к другому -
твои божественны огни…
я прогораю, и с тоскою,
лечу в неведомую даль,
когда на улице разлуки
ты погасила мой фонарь.
затем укрывшись одеялом,
зарывшись в лепестки любви,
я вспоминаю с пылким жаром -
как были мы с тобой близки!
мы отдавались без остатка,
нас не было, но были мы
вдвоём - в одном: премилом, сладком,
единым целым - две звезды…
но мы потухли, разлетелись,
хоть в сердце не затих пожар,
как наши души не вертелись -
мирское нанесло удар!
теперь лишь свет,
сквозь призму время,
я от тебя коплю в себе.
прости за то, что не сумели,
прости за всё - и уходи!


 ***

я плачу, на тропу войны вступая.
я плачу, улетая в никуда.
я плачу, веки разрывая
я плачу - это навсегда!
ты не забудешь расставанья,
ты не забудешь жизни свет,
ты не забудешь миг отчаянья,
ты не забудешь, разве нет?
я улетаю в мир пороков,
я утопаю в тишине,
я покупаю дар пророков,
играя на одной струне.
Зачем? за что?
Кто? с кем? Куда?
затем, за то,
она, с тобой, в века
играя на одной струне,
не зная прихоти пороков,
они сжигали на костре,
мной не забытый дух пророков.
ты не забудешь разве нет?
ты не забудешь их отчаянья,
ты не забудешь мой куплет,
ты не сотрешь воспоминанья.
я плачу, видя ваши маски,
я плачу, видя ваш оскал,
я плачу и играю в сказку,
я плачу, кто мне это право дал?







 ***
Потрогай - всё без изменений,
Попробуй - может повезёт.
Я оторву без сожалений,
Да только ближний не поймёт.
И что с того, что всё пустое,
Что жизнь пронзает чью то смерть,
Пускай на кухне дверь закроет,
И попадет в тумана сеть.
Пропах насквозь чужой молитвой,
В чужих мирах брожу всю жизнь.
Свет из окна в судьбе пробитой
На похоронах моих явись.
Книга - лицо созвездья,
сестра под дверью голосит,
Не нужно от любви возмездья,
Пусть высший список огласит.
Не интересно отворить страницу
И бросить чуть заметный взгляд:
На жизнь порхающею птицей,
На мимолётный звездопад,
На ветер приключений,
Что в старости подарит свет
Проснувшимся от будней поколений,
Откуда здесь чужой куплет?
Я прокатился бы на буре,
Сметая жизни карусель,
В чертовски правильной культуре
Уже не вижу колыбель.
Молюсь, когда нет сил смотреть,
Боюсь, когда нет сил терпеть,
Борюсь, когда нельзя лететь,
Влюблюсь, когда придётся заболеть.
Вращаю шар судьбы по кругу,
Бросаю мысли в свой костёр,
Пишу слова большому другу,
Я рад, что наконец влюблён.


 ***
Мозги кричат тебе привет,
Огни тебя уносят вверх.
Я думал замысел безвечен,
А мозг кричит мне нет в ответ.
Конец, ты спишь одна,
Флеш бек свободы,
Близость дна,
И я один, и ты одна.
Приди сюда, взгляни в свободу.
И вновь разверзнутся врата.
И волю ты вручишь народу,
Ониж воздвигнут купала.
Кристалл свободы на коне,
И ты в огне, и я в огне.
на дне играя реггей
я видел зарево судьбы,
И день гуляет на свободе
по подмосткам суеты.
Ответь! Кто, знает, где разбег?
и ты, и я, и слово – человек.
Я изменил свое сознанья,
20 летняя лиса:
Под звуки дорз, играя в прятки,
Нашёл себе дорогу в рай
и девочка за перегородкой
Шепнула мне: «дружок, гуд бай»
Мы потерялись мама,
Движенье движется в движении к концу,
Я принял чрезмерный груз.
За что? Когда?
И почему?
Охуитительный конфуз.
Сознанье появляется в ночи,
Лечу в тоннелях золотых.
А, кто, здесь, не моргая,
Найдёт мне зайцев заводных?
Всё, нет сил, кончаю,
продолжи друг мой хулиган
Есенин, Пушкин, понимаю,
Боб марли вроде растаман.

 ***

Туман, чуть зыбким одеялом,
Окутал капельки росы.
И солнце, по своим каналам,
Остановило все часы.

Я в гамаке, чудесный ветер
Мне шепчет, что-то о любви.
Я в грёзах даже не заметил,
Что больше нету времени.

Остановилось всё на свете,
Я окунулся вглубь себя.
Сознанья лёгкий шум заметил:
«Нет больше время для тебя»

Я повелитель сей секунды,
Я в ней, и вся она во мне.
Шаман, где наши атрибуты,
Я не хочу гореть в огне.















Не знаю, кто ты для меня
Подруга, ангел иль слабость?
Но день рожденье у тебя,
И это несомненно радость.
Ты светом наполняешь души,
Улыбкой заставляешь жить,
И тут недавно я подслушал:
Тебя нельзя не полюбить!
Ты красотой своей меня пленила,
Умом не раз уж обожгла,
Не раз меня с ума сводила,
Но для чего-то берегла.
В тебе холодное спокойство,
Сибири весь простор в тебе.
Есть чёткое во всём устройство,
Но голова всегда в огне.
Противоречий перевес
В тебе изюминку оставил,
И не пройти мне всех завес,
Да я и цели то такой не ставил.
Желаю, чтобы ты нашла себя,
Чтобы надежды оправдальсь,
И окружали только те тебя,
Чьи души настежь растворялись.
Чтобы цвела ты день за днём,
Чтобы мы толпой ходили
Чтобы солнце за окном всегда,
И счастье все тебе дарили.
Люблю, целую, обнимаю
И нежностью своею обжигаю.
Люблю, целую, берегу
И никогда не убегу
Ты прелесть, ангел воплоти,
Цветок в пустыне нашей жизни.
И мне никто не запретит,
К тебе слагать такие песни!

(п.с. ты незабываемый человек, который всегда возвращает меня к жизни, когда мне кажется, что дальше только пустота!!!!!!!!!!!!!!!!!)
В океане карих глаз,
Потонул корабль сердца,
Огонёк погас тот час
И тобой закрыта дверца.
Такой милой и открытой
девушки не видел я,
и обидно, что забытой
картинкой стану для тебя.
твоя улыбка, ручейком весенним,
пробила камни ледяной души,
но теперь как утром осенним,
я бреду в безмолвной тиши.
я не в праве обижаться,
ведь выбор сделала любовь
и нам придется разбежаться,
чтоб не обжигаться вновь и вновь.
я на свободе одинокой,
тебя не в праве позабыть,
ведь ты в моей душе глубокой,
сумела чувства пробудить
я благодарен, что такой подарок,
судьба мне вновь преподнесла,
не буду выходить из рамок:
спасибо, что меня спасла.
не знаю, что внутри тебя творится.
загадкой ты осталась для меня.
увы не смог тебя добиться,
но всё равно люблю тебя
настеныш маленький и милый,
я буду помнить сотни лет,
о той единственной любимой,
девчёнке, что со мною нет.







 ***
как жаль, ты чувствуешь иначе.
как жаль, а может быть и нет.
ведь ты смеёшься тут же плача,
но я люблю вот мой ответ!

лишь свет от фонарей прорежет жизнь
и я паду за гранью неба,
в весёлых слабостях потерь
увижу мир, в котором не был,
и дам тебе на всё ответ.
 
я в сексе, что не похож на секс,
найду дорогу в твой процессор.
мне не понятен был твой жест.
я миротворец не агрессор.

когда стреляешь в пустоту
и пулей мчишься вслед за солнцем,
то узнаешь свою мечту
и чувствуешь себя первопроходцем.














 ***
Непочатый край страданий,
резкий запах суеты,
миг несбывшихся мечтаний,
трешина внутри судьбы.
Свет из фар, огонь из сердца -
затушите мой пожар.
Хлоп, опять закрылась дверца,
а я думал всё чудесно,
а я думал, но не знал.
ведь видеть это интересно,
а чувствовать никто не дал.
вот так меняя день за днём,
листая жизни ежедневник,
кричу: «гори всё чёрное огнём!»
а белого увы не я приемник.
ты ждёшь кнута, приносят пряник,
затем всё тянут изо рта.
но я всего лишь серый странник
из сказок завтрашнего дня.















 ***
Когда любовь змеёй не обвивает плечи!
когда без электричества сидишь в пыли!
обычно выручают свечи,
обычно да, но я сейчас вдали.

и я не знаю, как обычно.
я знаю только, как всегда.
всё прошлое, увы, вторично -
цинична новая пора…

я увядаю, и с природой -
сегодня я опять на ты
когда желтеющей породой,
уже украшены мосты.

мне хочется глотать печали радость
и горечь увядающей любви,
и неудач опытную сладость,
и сердца чистого огни.

мне ветер нашептал недавно,
что он уже давно влюблён,
но держатся будет хладно,
ведь солнцем же не всяк пленён.

И я не знаю, что отведать,
поэтому сижу в пыли.
электрики придут проведать -
да будет свет! но не внутри…





 ***
Я загнан в угол своим же сознаньем,
что вход - это выход, да ручка не та.
мне не хватает чего? - пониманья
быть может и нет, хотя впрочем да.

когда исчерпал все реки жизни,
когда в голове грусти туман.
я б не завидовал этой харизме,
да что с меня взять - я вечно пьян.

Свобода, свобода на гребне хребта,
свобода змеей обвила века,
свобода, свобода да нет же, не та,
свобода она только одна.

и эта монетка, что выше закона,
души, разорвав привычную нить,
когда-то владевшего сердцем дракона,
заставит двери сознанья закрыть.

А, в прочем, не знаю, нетак уж и плохо,
когда по теченью жизни плывёшь,
но в ней, к сожаленью, одна лишь дорога,
и просто так на неё не взбредешь.










 ***
Дым над Москвой рекой,
сажа на Купалах.
бреду я один домой,
затерявшись в этих мирах.
и мысли мои пусты,
и нет у меня больше сил,
да же на то, чтобы прыгнуть в кусты,
лучше б ты меня туда посадил.
я стрелой устремляюсь вдаль,
и стрекозы стрекочат в огне.
Когда вам себя будет не жаль,
то не бойтесь вы не на дне.
дезинформирован тенью домов,
катапультирован волнами ввысь,
где-то под крышей собранье богов,
только к чему они здесь собрались?
передача жалкой пластмассы,
мне не поможет в этот момент,
все ведь хотят всего и сразу.
я выпал за кадр кинематографических лент.
красная ручка, жёлтый листок -
во всём вижу случай и жизненный рок,
но как не похожа музыка сердца
на то, что скребётся в моей голове.
Эх, в эту водку б немножечко перца,
и ска бы сыграть на ржавой трубе…








 ***
Быть может звезда,
а может одна из комет,
но для меня лишь она -
весь тот сладостный бред.
я видел твой хвост рыжей лисы,
я принял свой пост,
забыв взять часы.
ты светишь не мне, и, слава богу.
мой стержень в огне
освещает дорогу.
войдя в воду дважды,
я понял не мало,
однажды поймёшь, кого потеряла.





















 ***
Три дня в дыму моё сознанье
и скрежет качель, и шепот стен.
я чуть обогнал минуту отчаянья,
но не сумел, попался к ней в плен.
Ночь мне шептала: «вся вера,
увы, не несёт и доли побед»
огонь же стонал, под силой ветра,
не в силах дать прямой ответ.
и я скитался за решеткой,
отправив тени отдыхать,
меня реальность била плёткой,
мне не хотелось уступать.
и вот один в пустой квартире
сижу, пишу, курю и таю.
мне одиноко в этом мире
и я себя приоткрываю…


















 ***
сколько дорог сольётся в одну?
я одинок на подступах к дну.
запах смрада от грязных идей,
исчадья ада блаженных детей.
люди есть люди - волка не хуже.
Я – одинок, никто мне не нужен.
свет из окна льётся в бутылку,
больше не пить мне эту горилку.
разум указкой тычет мне в спину,
душа без огласки отдаёт половину.
Где-то внизу, а может чуть выше,
я всё стаю и ни хера я не слышу.
Кто-то сказал, что так не бывает:
мол разум глаза собой прикрывает.
Чёрное, красное оттенки тогоже,
Нет, беломор тут не поможет.
орнамент смеётся, поехала крыша,
а мне до ****ы, я к тому же не вижу.
пришиблен кувалдой социальной трясины,
да где же здесь край?
верни половину.
Никто там не хочет яиц Фаберже?
тогда предлагаю муму в лаваше.
грязная сказка, с глупым концом,
черствая маска, с грустным лицом…









 ***
землю кружит карусель.
потеряв земное счастье,
по земле ползет метель.
на душе моей ненастье.
колышет листву земная кора
и дверь подомною, и стержень огня.
но я улетаю, парю над землёй,
кого-то теряя гремучей змеёй.
небо на диске,
ксеноновый свет,
поймёшь по приписке
сколько мне лет…






















 ***
свет из глаз разжёг огонь,
я страдал и ждал ответа.
свет в глазах кричал не тронь,
не под властный силе ветра.
вьюга воёт под окном,
на душе свирель играет.
я не делал ход конём,
она надеюсь осознает.
я не таю на ветру,
не бегу к реке свободы,
с передних фар я пыль сотру,
ведь прошли уже те годы.
хочу любить и быть любимым,
хочу летать я с ней в тиши,
и чувствовать себя хранимым,
а не среди этой глуши.


















 ***
в суровой реальности замкнутых стен,
когда на победу даётся бумага.
я ручкой проткну этот сумрачный плен
и масли пущу по волнам листопада.
поэт порой стреляет мимо,
особенно, когда сидит в пыли,
и выглядит довольно мило,
если забыть про гнев внутри.
и я пускаюсь по спирали,
и в бесконечность ухожу.
Вы б видели, какие грани,
с собой в тележке я вожу.
Пусть иногда и бред, пустое рифмоплётство,
и права нет - одно притворство:
когда сидишь на стуле криво
и все слова в дыру, и мимо,
не по туннелям, не по граням,
и не в себе, и не в тумане,
нигде, ни в чём, в пустом, холодном,
с желудком, чувствую, голодным,
сидишь себе и смотришь мило -
на застывшие картины,
о том, что пел, о том, что знаю,
но ни хрена не понимаю…










 ***
я вновь услышал этот голос,
что разрезает темноту.
в земле родился новый колос,
что нас вскормит по утру.
кривые кресты,
на дорогах могилы,
мне шепчут в ответ:
«не проходи мимо…»
жизни стандарты
баба, да хата,
а мы акробаты,
ни *** нам не надо,
когда после пьянки
летают бутылки,
когда мне русалки
снимают ботинки,
когда утопаю
в пучине веселья,
когда нахожусь
в предверьи похмелья,
не в то и не в это,
но всёж в воскресенье.
Вот так укрепив
Собственный статус,
Кручусь на иной,
Неведомый градус.
Тут всё, по-иному,
Тут всё, как тогда,
Когда на плечах
громоздилась скала…











 ***
я не был сорванцом оголтелым,
и не летал во сне и на Яву.
да я привык выходить во всём белом,
привык выходить в кромешную тьму.
но ты открыла мне дорогу,
коснувшись моего лица.
тогда я понял созиданье -
сродни варенного яйца.
я долго рыл дорогу к раю,
но нету рая на земле, и
под землёй, я точно знаю,
и даже нету в вышине.
в тиши ночной, в огнях столицы,
сереют карие глаза.
и вновь стрелой подбитой птицы,
и вновь, и вновь на тормоза.
в сетях беснующей природы,
забыв на полке тупой нож,
я понимаю, что такой свободы,
нигде ты больше не найдёшь.
и вот я оголтелым сорванцом
летаю в сонном океане.
держаться буду молодцом
не говорите только маме…










 ***
себе представить не могу,
как без тебя я кровь гоняю.
на всех картинках я живу,
но с каждым шагом увядаю.
твой взгляд, улыбка – запинаюсь…
и слёзы грусти водопад,
к тебе во снах я отправляюсь,
нет смысла в суе отрывать свой зад.
и примесь желчи к чёрствой воле,
и грязь внутри, и мрак в глазах.
за что, за что мне столько боли,
и привкус крови на губах?






















 ***
грязный асфальт и белый снег,
колёса сердец, чуть слышный бег.
я устремляюсь в тоннели любви,
где подомной городские огни.
я думю чище, стоя всё выше,
до неба, до звёзд - на крышу, на крышу.
свет из квадратов черственеющих скал,
я струны из глаз тебе надорвал.
да ты знал основы белых сил,
когда летал с зеленою мечтой,
но мне никто не объяснил,
и мне никто не крикнул стой.
я циркулем судьбы
виток рисую новый,
передо мной лишь только ты
неколебимые основы.
ключи от мира сожалений
найдешь ты в бухте моих глаз,
и никаких больше стремлений,
ведь ты заглядывал не раз.
я рад, что солнце есть на свете,
люблю в пустыне пустоту,
что за число на лике смерти?
не стойте близко так к окну…
ты устремляешься все выше -
летит твой лексус под окном,
ну что опять пешком по крыше?
и всё опять, опять вверх дном.
ещё один виток,
и грифель нескончаемой породы,
ещё один глоток,
ещё одной твоей свободы.
ты качаешь волны света,
играешь в шахматы с звездой,
а за спиной твоей карета,
что увезёт тебя домой.
я ж разрушаю свое тело,
глумясь, плюю на всё вокруг,
ты думаешь, что это смело,
когда-то может быть мой друг.





























к чему шпынять?
лишь выбравшись из тени,
опять бреду без тени сожалений.
к чему летать?
забросив крылья,
опять бреду, поверженный в унынье.

И листик желтой краской
на багровеющей судьбы ковер…
и вновь любовь, и вновь с опаской,
опять бреду в свой каменный шатёр.

Хочу вздохнуть я грудью полной
Меж голубых полей небес.
но нет, с гримасой сонной,
опять бреду себе на перевес.

Смердит уж в голове,
невидно ясности в натуре.
где рай? уж точно не во сне.
опять снотворное в гламуре?

Мне кажется, что вы больны собой.
мне кажется, собой я болен тоже.
у всех всё не в порядке с головой,
ведь сами мы себе дороже.









Этот город немыслимой маской,
будь ты граф, хулиган, ассасин,
наполняет чарующей лаской
мрачных змей в круге картин.
Кровь и кости на дне этой ямы,
слёзы веры, надежды, любви -
закрепляют все алые раны,
на дороге к богу земли.
Не могу я без этих мгновений,
что проносятся искрами вверх.
быть в тебе я хочу вдохновеньем,
ведь любить тебя это не грех.
Здесь живут ради славы, без счастья,
здезь звон золота слаще кнута.
да Москва, я давно в твоей власти -
из глухих подземелей дитя.
Пятиэтажные карлики зданий
без участья впускают к себе,
наплевать человек ты иль мастер
ты для них всеголишь дитя.
Она пугает своею свободой:
Ты, как ветер, гоняешь листву,
но чуть что гнилою породой
ты в Останкино в пъяном бреду.
Болото, болото мой сладостный край,
по шею в заботах её обнимай,
потом, отступая, несёшься вперёд
болото, болото никто здесь не ждёт.
бродя по змейкам дорожек,
я в слезах на колени паду -
ты Москва злее и строже,
и тебя за это люблю.
ты возносишь людей в одночасье,
расшибаешь тысячи в кровь.
ты не хочешь бед и несчастий,
но тебе так редко дарят любовь…
мысли не белее сажи -
грязный цемент твоих лет.
ну и кто после этого скажет,
кто за всё держит ответ?
бодрый центр -
мёртвой страны.
кровавый цербер,
у кровавой стены.