The Dame Takes In Her Darlings Heart Женщина собой мужчины сердц

The dame takes in her darling’s heart,
The knight gets what she gives, the art
Of giving freely she has mastered,
The whole world inside she’s clustered…
 - Anya Zontova
December 17, 2004

Женщина собой мужчины
Сердце растворяет. Мужчина
Сердце женщины берёт,
Которое она ему даёт.

Женщина весь мир в себе несёт.
Мужчина мир упорно подминает,
Но женщина собой обогревает
Те крохи вечности, что ждёт
Он в покаяньи и ревёт,
Что, испугавшись звуков ада,
Опять он молит о награде.

Но неутешен его глас –
Опять себе немой приказ
Даёт он сердце дамы рушить –
И чтобы сон его нарушить,
Пройдёт опять бессонный год
Переживаний и невзгод,
Неволи, робости, безгласья –

Затем лишь, чтоб былое счастье
Оплакивая, он признает,
Что в пору ту, что увядает
Его полярная строфа,
Опять вздохнёт его лафа
И к воронёнку приседая,
Расспросит: Kак же он, кидая

Каменья в свой же огород,
Так заигрался Дон Кихот,
Что не заметил, как простился
С своей тоской и распустился
Его столетник раз в два года –
Которое ему природа
Даёт, чтоб в памяти народа
Навек остался воевода.

Хоть сердце девицы вбирает
В себя листву, что покидает
Свой ясень, голою главой
Он снова к иве припадает,
Но в памяти своей гадает,
Куда же песня пропадает,
Что он калинушке босой

Без пояснения слагает
И лишь записку прилагает
О том, как вешнею росой
Его стремнина умывает,
Eго кусты обогревает,
Его последние одежды
С него срывает и смывает

Его песчинки, чтоб надежде
Он сочинял стихи, как прежде,
Ласкал малинку песней новой,
Узрев священную корову,
Юпитер Ио расписался,
Что для того он с ней встречался,
Чтоб заявить всем громогласно

О том, какое иве счастье
С ним выпало; его мадонна
Чтобы могла тогда законно
К его приходу приобщаться;
Но видит Бог, его Настасья,
Его с ума сведя тихонько,
Не стала парусник легонько

Обкатывать, но снова резко
Она взяла ему стамеску
И рассердившись не на шутку,
Сплела ему такую утку:
Хотя свои слова влагает
Он в сердце девы, разлагает
Она его на микровздохи,
И чтобы не было подвоху,
Так поясняет рукавица:

Однажды мне напела птица,
Что лишь увижу я распятье,
Как сразу ворона заклятье
Смогу разрушить, но понятье
О том, что только дивный дятел
(Что только зрит в своей сторожке,
Как бы насыпать двоеножке
Такого зелья, чтоб запела
Опять зарница без предела)

Помочь мне может расхрабриться
И вдарить так по синей птице,
Чтоб его ноша застенала:
Я ведь тебя не призывала
Меня контузить! и начала
Его бутузить, и расцвела
Его обуза, что нить пряла
Её картуза и извела

Вдруг столько груза,
Что сразу расхотела муза
Кидаться в сокровенный кузов
И лишь остаться с тем, чей узел
Её связал, кто сузил бег начал
До бега судеб и вскричал,
Что он так любит свой причал,
Что её судит наповал!

И прямо в сердце зашагал,
И лишь взошел на перевал,
Как месть свою он растерял
И налегке опять предстал
В её поместьи, где застал
Опять он тестя, кто создал
На ровном месте тот портал,
Где его вести передал

Через невесту, чтоб капрал
Недолго в поле заседал
И дань ему скорей отдал
Не песней о борьбе начал,
Не лестью, не лаптой сплеча,
Не чистой верой сгоряча,
А чтоб открыл ты поскорее
Давно распахнутые двери...

Чтоб снова вспряли соловьи
И подтвердили, что двоих
Они избрали рок-поэтов
На то, чтоб трели песни Леты
Припали облаком любви
К тому ущелью, где твои
Переплетения мерцают,
Где сны надежду обнимают,

И верит снова медный всадник,
Что он вернулся к Ариадне.

6 марта 2004