Я тронут. 11-13

                11.
Любовь не задалась. Мне жаль.
Быть может, не хватило рвенья?
В глазах твоих сквозит презренье
и тлеет слепота. Моя душа

пожарами мутна. Сквозь дым
так ангелы ясны, так демоны крылаты,
что сердце за свои труды оплаты
уже не требует и по ночам молчит.

Всё так запуталось, я сбился с ног…
Но сколь ни выбирай между любимой
и под забором жгуче чувств крапивой –
в ком умереть – теперь мне всё равно.

                12.
Мой храм души сожгла дотла.
Стою, главой поник, безмолвен.
С моих высоких колоколен
ты сбросила колокола.

Размолвок снежная метель
любви глаза запорошила.
Твоя зима мне саван сшила
и облекла. И что ни день,

с нечеловеческою силой
пронзала дикой болью грудь,
пока не вырыла могилу
на левом, против сердца, берегу.

Но пробил час.
Меня задело.
Плечом упёрлось небо в тень мою,
я раскачался, зазвучал.

Пою надтреснутой гортанью –
любовь и страсть полыни горше…
Колокола зализывают раны,
а сердце тлеет чёрной головёшкой.

                13.
Пугает чернотой лица
страстями обожжённая душа.
Но смотрит с восхищеньем мир лукавый,
как изнутри она прекрасна.

И ангелы транзитом в райский сад,
и черти с адским пламенем в глазах,
сам сатана в неумолимом блеске
разглядывают фрески.

В неё войдёшь, как в храм чудесный,
с моею тенью перекрестишься.
Рукою призрачной надежды
пред образом моим затеплишь

воспоминаний восковую свечку.
Вполголоса прочтёшь молитву Верую.
Поправишь набок сбившийся платок
и незаметно для меня уйдёшь.