Молитва и пост

Зимний ветер царапал как бритва -
Наша местность открыта ветрам.
Тут согрела бы только молитва,
И решил я наведаться в храм.
Воздух в храме отравлен был ядом,
Каждый думал о чём-то своём.
Я смотрел на неё жадным взглядом.
Вот бы нам с ней остаться вдвоём...
Продолжали мы тихо молиться,
А когда церковь стала пуста,
Созерцали друг друга мы лица,
И изрёк я, отверзши уста:
«Что ж, не будем терять наше время»,
И ворота в собор затворя,
Мы стыдливости сбросили бремя
И пристроились у алтаря.
Не привыкший к подобным обрядам,
Сотрясался ритмично алтарь.
Мы лежали с иконами рядом
И молились всено'щно, как встарь.
И в конце я сказал: «Аллилуйя!
Но молиться уж нет больше сил».
Рассказал ей о том, где живу я,
И меня навещать попросил.
И она навещала нередко
На исходе тяжёлого дня,
И ревниво смотрела соседка,
Что давно уж хотела меня.
Навещала и в будни, и в праздник,
Забывая про свой монастырь,
Ну а я, балагур и проказник,
Уж держал наготове псалтырь.
И как только она приходила,
Даже если совсем невпопад,
Разгорались немедля кадила,
И струился дымок из лампад.
Солнце в небе уже не сияло,
И блестел под луной снег и лёд.
Мы с ней прятались под одеяло
И молились всю ночь напролёт.
Просыпались обычно к обеду
И молились ещё два разa.
И в четверг, и в субботу, и в среду
Миром пахли мои образа.
Был доволен я первоначально
И постом, и молитвой, и всем,
Но со временем, как ни печально,
Надоело мне это совсем.
То, что было согрето, остыло,
Замело всю деревню пургой.
Всё насущное ныне постыло,
Не молюсь больше с этой каргой.
Льдом покрылись любовные реки,
И молю я: «Нечистая, сгинь!
Здесь ничто не даётся навеки.
Всё однажды проходит. Аминь».