изломы

Ты - это мой надрыв, а бабушка режиссер
И поэтому я не могу и дня прожить без надрыва
Ты тоньше нити, но даже Кронос не стер
Памяти ветра и дня о том, как была красива -
неимоверно, смертельно прекрасна твоя рука
с пересохшей кожей и обгрызенными ногтями
И то, что я жив пока (только, только пока) -
не потому, что нервущийся шелк не ранит,
но потому, что раны не разглядеть,
а если не двигаться - то вовсе нельзя поверить...
Но все не так. Раны - все-таки есть,
глубже, страшней и кровавей. И кружатся обрывки перьев.
Солишь и потрошишь, и обжигаешь на синем газу
все это прекрасно, но ты никудышный повар
сожжешь - и соврешь на пятицветном глазу,
что запах паленого - глюк, а ужин - в макдональдсе снова
а я даже не могу сказать тебе - стой,
потому что счастье - быть для своего орла Прометеем
потому что пока есть я - ты только со мной.
...играть в безопасные игры мы, кажется, не умеем.