Смерть и вера

Я никогда не стану поэтом,
Смысл строчки обращается секретом.
Ты не назовёшь свою речь декретом,
Мы по уши сыты твоим каждым куплетом!
Кто недоволен пусть таится в углах,
И пол света, мы глядим, в сторонах!
А посерёдке так важно, так гордо, с лихвой
Герои с самозванцами спешат в утопию гурьбо-о-о-о-о-о-о-ой,
А-а-а-а-а-а-а-а-а.

Ты можешь горько рыдать гостьи-смерти бездомной!
Ты можешь верой дышать солнцу подобной!

Я никогда не стану поэтом,
Но пользуйся разумным советом.
Моя вера стала в моём теле нервом,
И её не затмить никаким чёрствым хлебом.
Твоя соната так радужно впилась в кулак,
Что играет в ней гнев, обольщённый в хвалах.
Пусто... Бездонно... Слёзный гнев свой пропой,
Подбери слова - станет песня мольбо-о-о-о-о-о-о-ой,
А-а-а-а-а-а-а-а-а.

Ты можешь горько рыдать гостьи-смерти бездомной!
Ты можешь верой дышать солнцу подобной!

Я никогда не стану поэтом,
Быть может, после жизни в совершенстве нелепом.
Я тебя одобряю в погоне за светом:
Ты лови, ты ищи... Жизнь к нам единым ответом!
Ты не знал, что нужно жить на первых порах,
Уже седы виски... А может завтра это прах!
Вот видишь, грешник, ты ослеплен игрой!
Ты живи, ты верь, не бойся: Христос ступает с тобо-о-о-о-о-о-о-ой,
А-а-а-а-а-а-а-а-а.

Ты можешь горько рыдать гостьи-смерти бездомной!
Ты можешь верой дышать солнцу подобной!