Записки религиозного человека

Навеяно работами Павла Маркина в области онтологии.
Человеческие рефлексии сводятся к тому, чтобы выяснить, существует Творец в нашей жизни или не существует? Если - ДА, то участвует в наших проблемах или не участвует? Если - ДА, то почему так жестока жизнь, и почему необратима смерть? Принцип +ДА ведет к исследованию памяти природы и памяти человечества.
Что природа "забывает" в смене эпох, а что оставляет в видимом мире восприятия.
Что человечество "забывает" в движении истории, а что становится предметом обучения для поколений. Что человек "забывает" на пороге смерти, а что становится предметом его завещания, его последнего желания.
 Онтология пытается вернуть достоинство познания затем, чтобы "уговорить"
Творца оставить человечеству и человеку право на бытие, то есть чтобы Творец не захотел "забыть", "засветить" человечество в своей памяти.
 Нам мерещится грубый диктат эманации любви в ранних религиях, столь привлекательных для страстной души незрелого человека.
 Но даже в самых наивных анимистических представлениях грубого диктата не сыщешь. Искажения человеческих взаимоотношений с Творцом и привели к утрате уровня зрения и слуха.
В мифологиях есть указания на вмешательство Того, что мы называем Богом,
в судьбу рода ради спасения рода, но это как шлепок ребенку,
который не понимает смысла запрета на гибельность его выбора.
 Путаница возникает уже в том, кого мы называем Богом. Сколько угодно элохимы заменяют Творца. Философы как правило ставят знак тождества между Богом и Абсолютом. А если Абсолют - это состояние, в котором пребывает Творец?
Это как черная дыра, в которой созревает будущая вселенная.
То есть - Абсолют - материальная оболочка того, что христиане называют Духом Святым...
 Мне кажется ошибкой философии полагать первого человека примитивным. На мой взгляд,мы получаем историю человечества тогда, когда утрачиваем память о Творце, когда окончательно рвется пуповина духовной связи и остается тоска по первородству. А если первый человек не нуждался в поиске Абсолюта, потому что еще знал общение с ним? Причем - невербальное - как мы знаем, что параллельно с солнцем светят звезды, но мы их не видим,а если видим, то в отсутствии солнца? Человек начинает ощущать необходимость процесса познания,
когда начинает сомневаться в знании априори божественной природы сущего, когда ему кажется необходимым ухватить ящерицу истины за хвост. Искуситель, соблазнивший к стремлению стать как Боги, знающие добро и зло, понуждает к гонке онтологических усилий.
 Христианство, на мой взгляд, органично пережило античного Диониса, Адонаи и Озириса и переплавило в черты Иисуса Христа с одной целью - научиться чувствовать присутствие Творца-Отца и его Сына в судьбе человечества посредством общения с Духом Святым.
Лицемерие, на мой взгляд, состоит в том, что культы Сыновей древности отвергаются как языческие заблуждения во имя Иисуса Хрсита. И это в той или иной степени удалось по сути в каждой христианской конфессии.
 В христианстве свобода воли как таковая направлена на встречу с Сыном Божьим, на взращивание Его образа в в христианском сердце и перспективу обоживания души человеческой. Свобода как дар цивилизации христианина не интересует по причине ее иллюзорности в земной жизни: такая свобода становится рабством самости, поскольку подчинена интересам плотного тщеславия.
 Этическое в христианстве не диктует условия свободы, потому что служит добровольному отказу от иллюзорных свобод, ради благодатного общения с Духом святым. Философская мысль застает человечество удаленным от Творца настолько, что это сиротство и вселенское одиночество начинает работать на онтологию духа. Совершенный человек остался в мифах - героем и стяжателем божественного родства.
 В античную эпоху пространство планеты заново организуется и приспосабливается под нужды рас, забуксовавших на смысле жизни. Появляются посланцы Творца, слово посланцы можно закавычить, с дарами Вселенского этоса. Будда, Конфуций, Кришна, Христос проповедуют каждый в своем пространстве и со своими трактовками заповеди скрижалей.
 Я, например, верю в то, что троянцы, уничтоженные греками, воплотившись в последующих поколениях, создали цивилизацию Рима, а греков сделали своими рабами. Закон Возмездия за вероломство работает во всей истории человечества в каждом поколении и народе.Верю в то, что кельты, наследующие погибшему народу Месопотамии, еще знали тайны свободного общения с параллельным миром Вечного бытия, и не нуждались в алфавитах не потому, что были варвары, а потому, что сознание этого народа обладало способностью обмениваться необходимой
информацией напрямую. Я верю в то, что современное сознание формируется под воздействием идей кельтской культуры. Так же, как образ Иисуса Христа был создан не евангелистами, а списан ими с кельтской модели Героя и Избранника. Верю в то, что идеи обладают живой материальной силой воздействия, мгновенно пронизывают пространство Вселенной , выполняя волю Творца и его "команды", находят те рецепторы, которые их трансформируют в языки и убеждения. Наука о познании не успевает за калейдоскопом этих трансформаций, продолжая разглядывать хвост загадочной ящерицы.

 Можно воспринимать мир горний, в котором обитает Абсолют, и мир земной, в котором обитаем мы, противостоящими друг другу. Так оно и происходило: веками европейское сознание ожидало вести из мира горнего, трагически переживая свое сиротство. На основе евангельского обещания Христа вернуться церковь скопировала миф о Женихе из Дионисовых мистерий, чтобы на его основе
надеть венчальный венок на Христа а себя объявить Невестой, наследующей Царствие Небесное. На мой взгляд, была выбрана точка отсчета из языческой, непреодоленной христианством глухоты к участию Сына Божьего в судьбе человечества. Церковь политизировала свои отношения с паствой.
И только в двадцатом веке, зрением Александра Блока, разглядевшего Христа впереди революционныхкатастроф, верующие христиане приютили Сына Божьего в своем сердце. Россия получила удар возмездия за мученический 17 век, за братоубийственные пожары и виселицы, за подавленные бунты народа. По черному накопленное неприятие лицемерных и вероломных манипуляций власти и церкви
с христианской верой вылилось в страсти по России безбожной. Русский человек - гомо страдающий.
Вера в Христа легла на дно социальных отношений, тайком в России крестили чуть ли не каждого рожденного ребенка, на поверхности - цепляли октябрятскую звездочку, повязывали галстук и вручали комсомольский билет. Кодекс строителя коммунизма был списан со скрижалей Синая. Бога нет - кричали новоявленные активисты-атеисты, но мы должны быть правильными паиньками коммунистической морали.
Я молодой, я стройный, я красивый,
Но я покорно строю коммунизм,
- распевали в частушках дети Гулага.
 Слава Богу, хоть живы и сыты, вздыхали родители.
Никому в голову не приходило слушать зов Абсолюта, когда толпами стояли в мавзолей к отцу российского коммунизма. Сталин сознательно переступал через все постулаты, запреты и законы Божьи, как бы испытывая Творца на гнев Божий. Он даже получил титул отца народов, бросив вызов библейскому Аврааму.
 Абсолют никому ничего не запрещал. Никого, казалось бы, не наказывал. Сын Божий, Утешителю, душа истины, себя не обнаруживал.
 На самом деле, Творец никогда не покидал свое творение. Его присутствие в каждом свете звезды, в каждом восходе солнца, в каждом посвисте птиц на рассвете, в каждой травинке,и в каждом рожденном младенце. Абсолют - его среда обитания - и вокруг нас, и той же природы, что солнце и звезды. Мы можем реанимировать и выбрать к поклонению любой идол, но мы ничего не изменим
в сущности бытия. До тех пор, пока мы предаем участие Отца-Творца в нашей судьбе, пока мы продолжаем убивать его сыновей и насиловть его дочерей, пока мы обольщаемся самостью вавилонских игр, мы не увидим ни-че-го, не услышим ни-ко-го. Падение Адама и Евы - это переход с высшей ступени восприятия в низшую. Высшее и низшее не противопоставлены, они надстроены как в башне-зиккурате
одно на другое.
В Евангелии - о нашей неспособности видеть и слышать.
Мысль, скрепляющая необратимость бытия в Абсолюте, мгновенно пронзает Вселенную. Все чудовища, вся дьяволиада человечества, все его язычество - плод его воображения и не более чем игра тщеславных иллюзий в земных пределах.
 Самая серьезная ошибка, на мой взгляд, в философских построениях взаимоотношений материи и Абсолюта заключается в том, что Абсолют априори объявлялся чем-то сверхестественным, а стало быть противопоставленным видимому миру. Творец, сочиняющий в Абсолюте мир проявленный, сочинял его своим
воображением, где Слово и было рефлексией Духа Святого. Что же противоестественного в этом сочинительстве при участии подсобного материала? Инстинкт человека к творчеству как высшей форме деятельности достался
нам по наследству. Но если та или иная творческая идея до поры до времени непонятна человечеству, ее носителя объявляют безумным, сумасшедшим, психом и стремятся отдалить от среды общения.
В Нагорной проповеди Христос воскликнул: не называйте брата своего безумным, иначе Вам гореть в геенне огненной. Геенна стыда за содеянное не раз догоняла мучителей. И где они - палачи Джордано Бруно?
Но ни одна истина не принадлежит сознанию человека. Она только отражается в его воображении при свете звезд.
 Знак тождества между моральным и духовным в поиске общения с Абсолютом вызывает сомнения. Мораль скользит по поверхности человеческих отношений, отражая качество жизни социума. Чем ниже и банальнее мораль, тем грубее и вульгарней социум, тем меньше он понимает в своих страстях и ценностях. Мораль утончается и переходит в духовное качество только при участии религиозного чувства любви к Отцу Небесному. Прелюбодеяния с идолами человеческой истории
при самой строгой морали общества ничего не добавляют к развитию духовных качеств, напротив, отнимают энергию развития, превращая социум в ханжеское болото, подменяя любовь и понимание пустопорожней обрядовостью общественного уклада. И потом с удивлением озираемся друг на друга: отчего вокруг столько юродивых и душевнобольных. Мораль - барометр общественной погоды, который
считывают Силы Небесные, прежде чем обнаружить свое присутствие в жизни человека, семьи, рода или общества. Подмена этического зрения сердца суетной моралью во все времена закрывала двери ангелам.
 Мы отражаем Творца в своей природе (материальной) по его образу и подобию, мы отражаем его чувства, если живем в свободе от лукавого, мы отражаем его сознание в этической чистоте мысли, направленной на любовное общение с Ним. Эта любовь в удалении от Абсолюта наполнена сиротской печалью. Ступени общения
отражаются друг в друге зеркалами Духа Святого. Нет противоречия в многослойности отражений образов и подобий - искажения создаем мы сами.
 Творец не отрицает собой материю, он ее постоянно реорганизует, показывая нам, как легко рассыпаются ее формы и синтезируются вновь и вновь, повторяя прежние образы, подобно ребенку, играющему в кубики или в песчаные домики.
Он пребывает в этих формах совершенно комфортно и безупречно, направляя их движение во времени и пространстве.
 Он реорганизует время и пространство столь же свободно, как свободно движется его мысль во всех проявлениях Абсолюта.И тем не менее, он светится и божественно молчит, и несказанно звучит Сам по Себе, независимо от материи и ее форм.Более того, глубокая Ночь его Абсолюта - универсальная среда, Божественная Необходимость, Идеальное Поле для сеяния бытия. Иногда мне кажется, что мы Ему необходимы, как зрители гениальному режиссеру.