Известие

Она приходит внезапно, она калечит одним своим движением многих, она, рвёт тяжёлые мысли, и счастливые мечты, томно опускаясь не сбрасываемым налётом на плечи. Это известие о смерти твоих детей.

День 1.

 Серая, холодная осень. Серые тучи затягивали жалкое, уставшее небо. Солнце, утопнув в тоске, просто отказывалось показываться на глаза, отказывалось видеть эту несправедливость. Листья давно опали, и теперь волочились вслед злому, безжалостному ветру.
 Раннее утро. Город был пуст, на улице нельзя было увидеть никого из прохожих, словно время, понимая, свою никчемность, затаило дыхание. И только ветер, своим завыванием давал о себе знать.
 Кухня. Приятный утренний полумрак, который подчёркивал тяжёлые вести. И не давая расслабиться бил по мозгам своими тяжёлыми мыслями. Открытое окно, давало о себе знать, открывая доступ свежему воздуху и ветру, что так и рвался войти в эти стены.
 Они сидели друг напротив друга. И смотрели куда-то.… Только не друг на друга. Тишина сковывала все слова, она просто не давала вдохнуть воздух свободно. И им казалось, что с каждым вдохом этого воздуха, они вдыхали жаркий пьянящий яд, что разрывал лёгкие. Им было за тридцать. Обеим. И казалось, в их глазах нет жизни. Как будто она ушла, оставляя вместо себя только странный серый, мучительный след. Руки тряслись у обеих, и таблетки уже, просто отказывались помогать держать себя в руках. Глаза еле удерживали слёзы, которые и так уже не могли остановиться. Это был самый тяжёлый вечер в их жизни. Их лица выражали, своим выражением, только огромную беспомощность. Именно сегодня им сообщили эту новость. Это был первый день, когда они увидели друг друга. Первый, но чувствовалось, что не последний. И лучше бы они никогда друг друга не видели, чем было «ТАК». Так мучительно и больно.
 Тишину нарушила Наташа, она произнесла слова, которые были, как серпом по сердцу им обеим, но кто-то должен был сказать это. Она больше не могла сидеть и плакать, в глазах, казалось, больше не осталось слёз. «Галя, нам надо хоронить наших детей.» И тут обеих как прорвало. Послышался звонкий всхлип, и они бросились, друг другу на встречу, чтобы хоть как-то удержаться остаться на плаву сознания, который давил, давил не щадя. Это были самые простые и самые жестокие слова в их жизни. Но это было именно так. Они смотрели друг другу в глаза, и не могли ничем друг другу помочь, их детей больше НЕТ. И никто и ни что их уже не вернёт. Их головы разом поседели, такого удара они не ожидали, не ожидали никогда. Ведь нет ничего тяжелее, чем хоронить своих детей раньше себя. Здесь нет смысла разбираться, кто виновен, кто был не прав.… Здесь есть просто факт, который никакими увещеваниями не изменить и не оспорить.
 Они бросились, друг другу на встречу, уронив стулья, и горько зарыдали. «Я не могу так!» Кричала Галя. «Я не верю, это не правда!» «Это чья-то злая шутка» Наташа ударила её по лицу, нельзя допускать сейчас паники. НЕЛЬЗЯ! Это могло плачевно кончиться, для их обеих. И Наташа об этом очень хорошо знала. Их привезут завтра, сказала она, сама, не веря своей жёсткости в словах. Надо встретить… А тишина, всё наползала на их и так растерзанные души.

День 2.

Старый потрёпанный вокзал. Всё так же солнце отказывающееся выходить из-за туч. Практически безлюдно. Стоит какой-то грузовик, маленький микроавтобус, в котором сидят люди, люди одетые во всё чёрное. Сидят молча. Вот и время подхода поезда… Они, мрачные, опьянённые своим состоянием, выходят из автобуса и идут к пирону. Подходит поезд, тихо, не спеша, как будто давая им подготовиться к тяжёлому событию. Эти люди друг за другом, не спеша, смотрят с ненавистью на поезд, как будто он принёс что-то чужое и злобное. Он принёс им горе. Открылась дверь грузового отсека. Он пуст, словно его предварительно кто-то опустошил. Но они знали, что «ОНИ» там. Только в крайнем углу, стояли два больших ящика. Мужчины молча поднялись в грузовой вагон и стали спускать ящики. Женщины смотрели на это действие как зачарованные, словно это происходило не с ними, а с кем-то другим. Они были просто в растерянности, никогда им не приходилось чувствовать столько растерянности и горя в один момент…
 Когда ящики спустили на пирон, Наташа не выдержала. Это было просто не возможно выдержать. Она кинулась на один из них, без разбора, и начала рыдать, рыдать так, словно она это делала в первый и последний раз. Словно это был последний шанс их вернуть, последняя надежда, что уйдёт вместе с их детьми в землю. Мужчины стояли и молча смотрели на неё, не смея ничего сделать, все знали, что здесь все слова просто лишние. Они ничего не дадут и уже ничего не значат, ничему не помешают и ничего не изменят.
 Рядом с Наташей стояла маленькая девочка, она в первый раз видела свою маму такой. Эта маленькая девочка теперь стала взрослой, как никто другой. Теперь она знала, что такое смерть. Она почувствовала, как она заходит в дом и забирает твоих любимых и родных людей. Она подошла к маме и начала тихонько плакать, говоря, сначала так тихо, стараясь, не сделать ничего лишнего… «Мамочка, не надо», шептала она, словно она здесь, совсем ни причём. И люди лежащие в этих ящиках здесь совсем ей не знакомы. А Наташа всё не унималась. К ней подошла Галя, стоявшая вся в слезах. Взяв за руку Наташу, попыталась оттянуть от этого злосчастного ящика, теперь свою подругу по несчастью. А та вцепилась в него и ничего просто не воспринимала… «Мальчик мой, зачем?? ЗАЧЕМ ВЫ??? НАС НА ЭТО ОБРЕКАЕТЕ????» И они обе припали к этим ящикам, омывая их своими слезами.
 Так прошло минут пять. Их окружала странная тишина, на вокзале никого не было, только проходящие мимо милиционеры поглядывали с интересом на этот спектакль, который разыгрывала злая судьба перед их глазами. Наташа, наконец, собралась и оторвалась от ящика с гробом, а мужчины подняли ящики и понесли к грузовику. А остальные шли за ними, словно похоронная процессия. А ведь так и было…
 А позади, шёл он. Весь в чёрном, но в его одежде слишком много было вызова этому миру. Шёл позади молча. Словно не понимая, что здесь происходит, что вообще твориться?? А в голове проносилось так много мыслей. О них, о себе…
Мысли давили голову, а слёз всё не было, он думал, «что со мной??? Что вообще происходит???» А ответ всё не приходил…

День 3.

Кладбище. Жалкое кладбище. Они стояли вокруг двух могил, их только похоронили, таких молодых, и связавших вместе даже свою смерть.. Дьякон отпел погребальную и теперь у него была только одна мысль, побыстрее убраться с этого проклятого места. Он ненавидел это место за его неизбежность. Все ушли, остался лишь один человек. Он стоял возле двух свежих могил и не понимал, что происходит. А после, когда стало совсем тихо, он просто лёг между ними и закрыл глаза, сказать тут было просто нечего. А он сказал, так тихо… «Что же вы наделали» И его слёзы уже было просто не остановить….