Судный день

Опустив перо устало,
Он подумал, что немало
Потрудился и не зря.
Паства добрая моя
В небеса воззрит со страхом:
Что там Он для нас накрапал
И насколько далеко
Он мою строку протянет?
Ну а может быть, проклянет
За обжорство и диету,
И за веру в ту примету,
И за враки, и за драки,
И за слишком смелый взгляд
На соседки ладный зад.
И за трезвость, и за пьянство,
И за ханжество свое,
И за жадность, и за праздность,
За транжирство и за наглость,
За молчанку и болтливость,
За разврат и за стыдливость,
За гордыню и за скромность,
За зажатость и за вольность,
За успехи и за леность,
За богатство и за бедность,
(Только глупый признает
То, что бедность – не порок)
В общем, каждому из паствы
Есть грехом каким похвастать.
Есть чем богу повиниться,
Кровь людская – не водица.
Бьет, как бес в ребро, людей
И толкает их скорей
Прямо в капище пороков.
И не слушают пророков.
Продолжают день деньской
Заниматься ерундой.
Только я прощаю детям,
Как прощают им всегда
Все родители на свете
Пошалили – не беда.
Я люблю вас, как всегда,
Очень разных и шальных,
Очень умных и простых,
Лысых или волосатых,
И высоких, и горбатых,
Толстых или там худых,
Мудрых или же дурных,
И красавиц, и дурнушек,
И смурных, и хохотушек,
И старух, и молодушек,
И детей, и мужиков,
И свободных, и рабов.
Независимо от масти
Жизнь мою они украсят,
Мои дети – все на свете
Всех люблю , без дураков.
Каждый малый для меня
Все равно как бы родня.
Пошалили – повинились,
Целый день вы пропостились,
Славно Бгу помолились,
И, наслушавшись шафара,
Просветлевшие душой,
Возвращаетесь домой.
Ну а я - устал безмерно.
Поработал я примерно.
Нитку жизни всем отмерил.
Каждому – по мере сил
Я судьбину отпустил.
Каждому вписал пером, -
Как известно, топором
Не изменишь эту мерку.
Глянь, уже заря померкла!
И, последними глотками
Осушив большой графин,
Он усталыми руками
Растопил свой парафин.
Свиток с записью свернул
И в бутыль его впихнул.
Закупорил пробкой крепко,
Приложил печатку сверху:
Пусть свершится, что должно.
Ну а мне – пора давно.