Святой

Его мать родилась от одинокой, брошенной ее отцом мамы. Его мать несколько раз оставляла его и уезжала в никуда, строить личную жизнь. А он только смотрел ей вслед. Он остался один в 15 лет с 8-летней сестрой. 15 лет – трудный возраст для человека, живущего под материнским крылом – хочется бежать, самоутверждаться… А когда 15-летний подросток остается один, он сам становится трудным. Он самоутверждается насильственным путем, сам не желая этого так быстро. Первый успех окрыляет, вливает в Его сознание агрессию, побуждающую вырывать новый успех из дебрей пустоты. Друзья появляются лишь на момент успеха, а неудачи Он коротает один. Только кот напоминает Ему, что Он еще жив. И Он снова и снова выходит из своего уединения и бежит в море ненависти и безразличия вырывать успех у других.

Пульсирующую Жемчужину чувств Он спрятал в скорлупу, запаял в свинцовую пулю, которой выстрелил в рождественскую утку, застрявшую в глотке маленькой собаки. Он сложил Это в стальной Саркофаг и закрыл за семью печатями.

Его жизнь – работа мощного, слаженного механизма, где каждая микросхема несет определенную функцию и выполняется заданным алгоритмом. Однако – один вечер – и система дала сбой. Одна встреча потянула за собой долгий сладко-горький омерзительно-роскошно-красивый секс без романа. Успех уступил место Саркофагу с уткой, который Она так и не смогла распечатать. Сбой за сбоем, неудачи. Тщетные попытки самовосстановиться усугубляются Ее попытками помочь Ему настроить свой механизм. Перегрузка и срыв, повлекший совершение ошибки и принудительное отклчение системы защиты. Его прячут в барокамеру, где старательно выдавливают остатки сознания. По Его Саркофагу с уткой дважды в день ездит танк с шипованными траками. Он закрывается еще больше. Он глотает свой Саркофаг и растворяет в своем подсознании. Через время удар молотка возвещает о наступлении Полусвободы. Она не находит в вернувшихся останках того, кого Она так любила. Он не видит большей необходимости сохранять в себе Ее внимание. По окончании Полусвободы наступает период Полуадаптации. Она до сих пор далеко рядом. Он не хотя того, хочет видеть Ее боль. Они стреляют – иногда Их пули сталкиваются и там разрываются ядерные грибы, расселяющие Их боль по вселенной.

Вот, снова взрыв и сбой системы, выбивший Его Саркофаг, который, падая, тихо звякнул о пол. Он вытащил из Саркофага утку, достал пулю. В ней до сих пор стучала Его Жемчужина. Он не сдержался, Она не смогла отказать, еще не забыв Его. Ночь разлилась бальзамом по вселенной, растворяя камни. Утром Он пришел в норму, заменил предохранители, включил дополнительный блок питания. Взвыл куллер и его платы бросились выполнять заданный алгоритм, заставивший забыть на столе Ее букет мелких астр. Букет высох и его препроводили пылиться на верхнюю полку (почему же не в мусорное ведро?).

И снова сбой, на этот раз в Ней. Осколок разорвавшейся пули прочно засел в Ее теле и начал разрастаться. Через 2 недели он вырос до 4 миллиметров. Горе-радость потрясла Ее сердце, Она поспешила поделиться с Ним. Но Он уже успел упрятать свою пулю в утку, заклеил скотчем и снова засунул ее в Саркофаг, который похоронил на глубине в 10 тысяч километров. Известие о том, что в Ней остался осколок Их пули поверг Его в шок. Однако предохранительная система сработала четко, Он нашел в себе силы не откапывать Саркофаг, и выкупить свою свободу. Ее усыпили и достали злополучный осколок. Их Жемчужину извлекли привычным движением и отправили в биотермическую яму.

Не осталось ничего. Он, убив в Ней остатки себя, на полную мощность включил все системы безопасности. Она натянула на свое кровоточащее сердце скорлупу, запаяла в пулю, которую запечатала в Саркофаг и похоронила его на глубине в 10 тысяч километров. Их Жемчужина вознеслась в небо и разлилась по нему пасмурными тяжелыми облаками.

Он остался один, Она осталась одна. Рядом-далеко.

Снегопад обрушился на Город, замораживая место захоронения Их Саркофагов. Они так и остались лежать рядом, а капли крови застыли рубинами на проросшей траве.
Ее последний всепрощающий взгляд устремился в Его глаза, в которых зияла клокочущая пустота. На месте встречи Их взглядов, в бескрайней холодной тени остался стоять Маленький Святой, заплативший своей жизнью за Их свободу, простивший Им свою смерть, разделивший Их навсегда холодной Стеной.

Она никогда не забудет. Он никогда не забудет. Они так и останутся лежать рядом-далеко, пока их Саркофаги не растворит Время…

22/11.2005 г.