Похоронное утро, свинцовое серое небо...

Похоронное утро, свинцовое серое небо,
И уста позабыли, что знали ее наизусть,
Ту молитву, просящую милости Бога и хлеба,
И замерзшей земли под ногами убийственный хруст.

Я Любовь хороню – сероглазую шалую стерву.
Ей полгода, по меркам людским ей почти двадцать три.
А ее поцелуй был безжалостно смертными прерван,
И усердный могильщик копал и копал до зари.

Но Любовь ведь бессмертна, и значит, в безжизненный ящик,
Оглушив, затолкали шальную, зарыли живьем.
Страшно вспомнить о том, что я сам этой тризны заказчик…
Каждый бросивший горсть осторожно молчал о своем.

Ей полгода всего, но рожденная в солнечном мае
С первым снегом уходит, продлить не пытаясь судьбу.
Смертным жизнь не отнять, но, свободу ее отнимая,
Ей отрезали крылья – ведь крылья мешают в гробу.

Губы смерзлись от холода так – не разлепишь и бритвой,
И от прошлого в памяти словно круги по воде,
И души моей кладбище сплошь состояло из рытвин,
Там любовь хоронили в последний ноябрьский день.
02.03.04