Публикола

ПУБЛИКОЛА

( Сцены из истории Рима конца VI века до н.э.)


Действующие лица:


Публий Валерий, прозванный впоследствии Публиколой,
неоднократно избирался консулом Римской республики

Луций Юний Брут, основатель Римской республики, консул

Тарквиний Коллатин, консул

Марк, брат Публия Валерия

Тиберий и Тит, сыновья Брута

Валерия, дочь Публиколы

Тарквиний Гордый, свергнутый царь римлян

Порсена, царь этрусков

Аррунт, сын Порсены

Муций, прозванный впоследствии Сцеволой (Левшой).

Гай Минуций

Аппий Клавз, сабинянин

Клелия

Гораций Коклес, воин

Порциус Сакердос

Эвения, жена Порциуса

Виндиций, раб, служащий в доме Эвении и Порциуса.

Сенаторы, воины, плебеи, рабы, девушки-заложницы.


I
( Дом Брута. Входит Валерий. )

Валерий:
Приветствую тебя!

Брут:
Входи, Валерий!

Валерий:
Зачем позвал?

Брут:
Чтоб ты, как и другие,
Мог говорить здесь мнение свое
О государственных делах. Тебя
Всегда ценил за ясный ум и честность.
Тем более мне было горько видеть,
Как ты от дел, от службы удалился.
Обиделся?

Валерий:
Признаться честно? Да.

Брут:
Что не был избран консулом со мной?

Валерий:
Скажи мне, почему вдруг Коллатина
Народ избрал? Ну где же справедливость!
Никто из римлян более меня
Не совершил, чтобы тирана свергнуть.
Один лишь ты меня в том превосходишь.

Брут:
Народ питает слабость к Коллатину -
Он муж Лукреции, которой смерть
Народ на возмущение толкнула.
О горе Коллатина памятуя,
Он и избрал его на этот пост.

Валерий:
Не доверяю я ему!

Брут:
Я тоже.
Но мы не можем обходить закон.
Иначе для чего царей мы свергли?

Валерий:
Патриции стоят за Коллатина,
А не плебеи.

Брут:
Я и сам хотел,
Чтобы тебя избрали, не его.
Но дело сделано ...

Валерий:
Тогда присягу
Пусть принесут сенаторы на верность
Республике. Я буду клясться первым.
И пусть закон изменников карает!

Брут:
Сегодня же объявим о присяге.

( входит Коллатин)

Коллатин:
Тарквиния послы уже явились,
Они желают речь сказать народу.
И я сейчас велел собрать на Форум
Всех римлян.

Брут:
Что ж, пусть слово свое скажут.

Валерий:
Ни в коем случае! Пускать послов
Тирана, хоть и свергнутого, к трибам -
Безумие! Лишь льстивыми речами
Они желают римлян возмутить!
Хотят склонить народ забыть о долге
Перед Республикой! И римляне
Теперь на эти речи могут клюнуть,
Ведь им война с тираном стала в тягость.
Уже не раз я слышал в Риме толки,
Что лучше б тирания, чем война -
Она лишила многих римлян крова,
Мужей и сыновей.

Коллатин:
Послы как будто
И не хотят вести такие речи.
Я говорил с одним из них - Тарквиний
На власть и Рим уже не претендует.
Он хочет, чтоб имущество и деньги,
Которые по праву - кто б здесь спорил! -
Принадлежат ему, сенат вернул.
И я послов не преминул заверить,
Что тут же все сполна они получат,
Как только перед Римом всем объявят,
Что царь войну желает прекратить,
Что хочет мира.

Брут:
С подлою изменой
Граничит, Коллатин, твоя поспешность!
(выбегает из дома, отправляясь на Форум).

Валерий (уходя следом за ним, тихо):
Ну погоди, коварный Коллатин!

II

( Форум. Народные толпы )

Гай Минуций:
Вы слышали - нас здесь хотят прикончить,
Раз деньги шлют Тарквинию-тирану,
Которые он пустит на войну,
Чтоб снова власть над нами захватить!
(ропот в толпе).

Римлянин в толпе:
Послов царя взашей прогнать из Рима!

Другой римлянин:
Ты слишком скор! Пусть кончат дело миром!
Война с Тарквинием несет нам горе,
Опустошает нашу землю и дома!

Третий римлянин:
Вон Брут идет, послушаем - что скажет.

Четвертый римлянин:
Послушаем тупицу - он им ловко
Умел прикинуться, когда Тарквиний
Над Римом царствовал.

Третий римлянин:
Тупым казался,
Вынашивая в сердце дерзкий план
Республики.

Гай Минуций:
Теперь уже таится
Тарквиний Гордый - другом быть нам хочет.
А сам готовит копья и мечи,
Надеясь разговорами о мире
Прельстить глупцов. И после, как баранов,
Всех перережет.

Брут:
Римляне! Друзья!
Хочу сказать, что Коллатин - предатель!
( ропот в толпе )
Со мной не посоветовавшись, консул,
Недавно вами избранный, готов был
Имущество Тарквиния и деньги
Отправить, как изгнаннику, к тирану,
Которого вы свергли.

Гай Минуций:
Прочь из Рима
Пусть убираются послы!

Второй римлянин:
Война нам
Не лучше стала, чем тиран у власти!
Пускай послы увозят его деньги,
Коль мир Тарквиний нам пообещает.
( голоса: "Верно!")

Гай Минуций:
Наивная овца! Ну что ты блеешь!
Ты обещаниям тирана веришь?

Первый римлянин:
Прогнать послов!

Коллатин (появляясь на Форуме вслед за Брутом и Валерием):
Вот это было б глупо!
Пускай послы пока побудут в Риме.
Пошлем царю мы деньги или нет,
Но час военных действий тем отсрочим.

Валерий:
Не нужно нам в курятнике лисицы!
Лишь сети заговоров будут плесть
Послы Тарквиния у нас под носом.
Ты, Коллатин, республике не друг!

Второй римлянин:
Он муж Лукреции и избран нами
На должность консула. А ты, Валерий,
Ему завидуешь.

Третий римлянин:
Пусть остаются
Послы царевы в Риме!

Коллатин:
Решено!

Брут:
Пусть будет так, раз так решил народ.

III
( Дом Брута. Его сыновья Тит и Тиберий).

Тит:
К Аквилиям я только что ходил.
Послы остановились у них в доме.
Готово все уже, чтоб клятву дать.
Подумать только - кто-нибудь из нас,
С тарквиниевым домом породнившись,
Царем над Римом будет!

Тиберий:
Замирает
От мысли этой сердце! Я отцу
Страшусь смотреть в глаза - вдруг разгадает
Он наши планы!

Тит:
Как мне надоело
Терпеть все его речи о свободе!
И каждый день смотреть в лицо тупицы!

Тиберий:
Тупицей он прикидывался прежде,
Когда Тарквиний царствовал. Народ
За это Брутом и нарек отца.
Теперь отец стоит уж сам у власти
И глаз ни перед кем не станет тупить.
Мне кажется, что он порой пронзает
Меня насквозь.

Тит:
А ты потупь глаза,
И острый взгляд жестокого отца
Вдруг встретит щит: давай ему докажем,
Что имени достойны Брутов тоже.

Тиберий:
Вот в том-то все и дело: ведь не любит
Отец, когда глаза я отвожу,
Смотрю куда-то в сторону, не прямо -
Точить тогда усердней начинает
Свой взор об то, что ты назвал щитом.

Тит:
Все это скоро кончится.

Тиберий:
Когда же?

Тит:
К Аквилиям мы завтра же пойдем,
Чтоб клятву дать. Там будет и Вителий.

Тиберий:
Ах, брат мой Тит! Скорей бы все свершилось!

IV

( Дом Эвении. Эвения и Порциус Сакердос)

Порциус:
Скажи, зачем меня, моя красотка,
Ты приютить решила в своем доме?
И чем же так тебе я приглянулся?

Эвения:
Румяный толстячок с волос копною
Огненно-рыжей, бородой, усами,
Ты так смешон с распросами своими!
Вина не хочешь выпить?

Порциус:
Ну налей.
Я был жрецом, потом семь лет скитался,
Ища пристанища. Сюда приехав,
Тебя увидел и решил остаться.
Пусть дети украшают осень жизни.

Эвения:
Да, скоро пополнение прибудет.
Ты видишь - быстро как растет живот?
Но почему-то в доме нет вина?
Виндиций, где ты?

Виндиций :
Я иду, хозяйка.

Эвения:
Сходи купить вина. И поживее!
( Виндиций уходит).

Порциус:
Ты всем меня под старость одарила!

Эвения:
Под старость? Нет, я старым не считаю
Тебя, мой милый, славный Сакердос!

Порциус:
Конечно, я не стар, ведь кровь героя
Великого течет вот в этих жилах.

Эвения:
Героя? Ну, конечно, ты герой.
( смеется).

Порциус:
Напрасно ты, Эвения, смеешься.
Я выходец из Греции, и корни
Уходят глубоко мои в ту землю,
Которую слепой певец прославил.
И знай, любимая, - кровь Ахиллеса
Течет во мне.

Эвения:
Смешной мой чудачок!

Порциус:
Моя голубка, чем же я смешон?

Эвения:
Мой голубок. С тобой весь день воркуя,
Я забываю прежние невзгоды.
Мне весело с тобой.

Порциус:
Эвения!

Эвения:
Ну вот, опять мешают нам!

Виндиций (входя):
Юпитер!
О, боги! Ах, чему я был свидетель!
И как мне жить, узнав об этой тайне?

Эвения:
Что ты бормочешь сам с собой, Виндиций?
Принес вина?

Виндиций:
Ах, добрая хозяйка!
Не до вина мне нынче.

Эвения:
Что я слышу!
Сдурел ты, что ли, раб! Поди сюда!

Виндиций ( уходя):
С такою тайной к Бруту не пойду!
Ведь как ему сказать? Родные ж дети!
Один Валерий сможет зло пресечь.

Эвения:
Ты слышишь, раб? К тебе я обращаюсь!

Порциус:
Ушел. Быть может, в Риме что случилось?
Пойду-ка я немного поброжу
И все узнаю.

Эвения:
Будь там осторожен!
Не ввязывайся, голубок мой, в стычки
И береги себя.

V
( Дом Валерия. Входит раб).

Раб:
Явился гость.

Валерий:
Кто?

Раб:
Он мне не назвался.

Валерий:
Впусти... Бедняк нуждающийся, видно.


Виндиций ( входя, тихо ):
Вот где обитель мужа, двери дома
Его всегда открыты тем, кто беден.
Лишь одному ему могу я рассказать
О том, чему свидетель стал невольный.

Валерий ( протягивая ему слиток меди):
Возьми, мой друг.

Виндиций:
Нет, денег мне не надо.
Не с просьбой я пришел к тебе, но с вестью
Ужасной и недоброй.

Валерий:
Что случилось?

Виндиций:
Моя хозяйка, пожелав вина,
Меня послала совершить покупку
И дала денег. Я же, раб несчастный,
Решил себе оставить эти деньги,
Достав вина в аквилиевом доме.
Ведь прежде я Аквилию служил
И знал все закоулки в доме этом.
Придя туда, нашел я дом пустынным;
Кругом темно, не видно ни души.
Иду я дальше - дом весь словно вымер.
И так дошел почти до самой кухни.
Вдруг голоса. Какая-то пружина
Меня заставила присесть за ящик.
Из-за него за всем происходящим
Я начал наблюдать. Десятка два
Вошло людей: Вителия три сына,
Аквилии, а с ними и послы,
Что в Рим явились с миром от царя.
Но более всего был изумлен,
Что оба сына Брута были тут же.
Не зная, что за ними наблюдают,
Они свершили клятву, положив
Убить обоих консулов. Затем
Письмо послам к Тарквинию вручили
И разошлись. Лишь только все утихло,
Я вылез из укрытия и тут же
Отправился к тебе сказать об этом.
Идти с такою вестью к Коллатину
И даже к Бруту я не смог - боялся.

Валерий:
Ты правильно все сделал. Будь готов
Все это подтвердить перед сенатом
И консулами. Спрячься в моем доме
И жди посланника, чтобы на суд
Явиться как свидетель.

Виндиций:
Я готов.

Валерий ( громко):
Эй, все сюда! И позовите Марка.
( входят Марк Валерий, друзья Публия, слуги )

Марк:
Услышал суматоху. Что случилось?

Валерий:
Такое дело, Марк, в опасности свобода.
Немедленно возьми людей с собой
И отправляйся к царскому двору.
Все перерой вверх дном, найди там письма.
Схватив всех царских слуг, доставь на Форум.
А этого раба - он наш спаситель -
Я спрячу в комнатах моей жены.

Марк:
Я понял все.

Валерий ( друзьям, клиентам и слугам):
А вы, друзья мои,
Оружие возьмите и за мной
Идите все! Ворвавшись в дом врагов,
Захватим их. Найти нам надо письма,
Чтоб уличить Аквилиев в измене.

VII
( Дом Аквилия. Врывается Валерий с
вооруженными людьми, начинают обыскивать дом).

Воин:
Смотри, Валерий, здесь какой-то свиток.
Должно быть, что-то важное.

Валерий:
То письма!
Давай их мне!

( Появляются Аквилии и их челядь.
Происходит вооруженная стычка.
Валерий и его люди одерживают верх
и, обезоружив противника, уводят
заговорщиков на Форум).


VII

( Форум. Оба консула, Валерий,
сенаторы, толпы римлян, стоящие
под стражей заговорщики, среди
них Тит и Тиберий, Вителии и Аквилии.
В отдалении Виндиций среди вооруженных
слуг Валерия).

Валерий:
Пусть консулы прочтут и эти письма.
Измену уличают они явно.
И в довершение всего представлю
Свидетеля.

Виндиций:
С начала до конца
Я был свидетелем всего обряда.
Изменники решили умертвить
Обоих консулов, царя вернуть
И отменить законы государства,
Которые весь Рим установил.

Римлянин в толпе:
Смотрите - слез ручьи из глаз текут
У Коллатина.

Другой римлянин:
Это и понятно -
Аквилии племянники ему.

Третий римлянин:
Изгнанием закончится все дело.
К своей родне ведь консулы не станут
Законы применять.

Второй римлянин:
А Брут сидит
И тупо смотрит в землю.

Третий римлянин:
Свое имя
Он этим подтверждает.

Второй римлянин:
Вот загвоздка!
Ну, что теперь предпримет наш тупица?
( На Форуме становится тише)

Брут:
Ну что же, Тит? Чего молчишь, Тиберий?..
Я жду ответа. Глаз не отводите...
Так, значит, правда - сказанное здесь?
( на Форуме полная тишина)
Тогда поступим так, как то и должно ...
Поступим по закону. И теперь
За ликторами дело. Приступайте!

( Всеобщий вздох удивления, граничащего
с ужасом. Ликторы срывают с Тита и
Тиберия одежду и начинают сечь их прутьями).

Первый римлянин:
Я больше не могу смотреть на это!
Родных детей казнить надумал консул!

( Среди толпы многие плачут. Брут,
не отрывая глаз смотрит, как ликторы,
распластав Тита и Тиберия на земле,
отрубают им топорами головы).

Брут:
А остальных на суд я отдаю
Товарищу по консульству.
( встает и уходит).

Порциус Сакердос ( в толпе ):
Ну зверь!
Такого я еще, клянусь, не видел!
Родных детей зарезал, как овечек!
И глаз он не отвел, когда секли,
Когда терзали оба юных тела!
( Всюду гул возбужденных голосов).

Старший из Аквилиев:
О славный Коллатин! Прошу отсрочки
Для подготовки речи в оправданье.
Прошу мне выдать моего раба -
Виндиция.

Порциус:
Он раб Эвении!

Аквилий:
Эвении раба я уступил
На время только.

Коллатин:
Забирай раба
И уходи! Собранье распускаю!
Идите по домам.

Валерий:
Чудовищно
Так поступать! Ведь ты принудил Брута
Казнить родных своих детей! Теперь же
Врагов республики, врагов народа
Решил освободить ты из-под стражи!

Коллатин:
Закону консул Брут решил воздвигнуть
Алтарь из крови собственных детей!
Никто не принуждал его казнить их!
И я, мне всеми вами данной властью ,
Постановляю распустить собранье,
А обвиняемых освободить,
Вернув раба хозяину.

Валерий:
Все прочь!
Не подходи! А ну подай назад!
Не трогайте раба! Зовите Брута!
Не отпускайте заговорщиков!

( Вокруг Виндиция стычки, вооруженные
столкновения, на Форуме крики римлян:
"Брут!" , "Брут!" Возвращается Брут.
Наступает тишина.)

Брут:
Я сам судьей был над детьми своими.
Судьбу других, кто уличен в измене,
Пускай решат все римляне .

Первый римлянин:
Казнить!
Казнить изменников!

Второй римлянин:
Казнить врагов
Республики и римского народа!

Третий римлянин:
А Коллатина с должности долой!

Четвертый римлянин:
Виндицию свободу! Отпустить
Раба на волю - он то заслужил.

Все:
Врагов казнить! Виндицию свободу!
А Коллатина с должности долой!

( Ликторы предают казни остальных
заговорщиков. Коллатин убегает с Форума,
оставляя должность консула).

VIII
( Дом Эвении )

Эвения:
Вот как мне без раба теперь? Подумай!
Попробуй тут управиться с хозяйством!
А скоро ведь родится и ребенок!
Ах этот подлый раб! Свой нос сует
Туда, куда ума его не дело!

Порциус:
Теперь Виндиций нос уж задерет.

Эвения:
Уже десятый день его нет дома!

Порциус:
Я слышал, что Валерий наделил
Виндиция еще и правом голос
Свой подавать в одной из римских курий.

Эвения:
Конечно, ведь Валерий ныне консул.

Порциус:
Да что нам до Валерия и Брута,
Который двух детей своих зарезал,
Как не зарежет даже волк ягненка!
Кровавым этим делом подтвердил,
Что имя Брута получил не зря он.
Я думаю о сыне, что ты носишь
В животике своем.

Эвения:
А может - дочку!

Порциус:
Кто б ни был наш ребенок, никогда
Я не отдам его изведать муки,
Которые мне довелось увидеть
Совсем недавно.

Эвения:
Брут и сам наказан.

Порциус:
Конечно! Топором срубил он ветвь,
Которой быть бы продолженьем рода.
Представь, что я лишился б тоже сына,
Которого ты скоро мне родишь.

Эвения:
Ты страшное болтаешь, Сакердос!

Порциус:
Я мысль хочу яснее изложить.
Минет чреда веков и поколений,
И где-то отпрыск мой, как ныне я,
Смеяться будет и шутить с женою
И думать о потомках и о предках.
Быть может, обо мне, коли прославлюсь,
Как стал прославленным в веках Ахилл.
Ну как своей же собственной рукой
Прервать всю эту нить! Чтоб никогда
Не заструилась кровь героя в жилах!
Ручонок детских не узнать объятий!
Не услыхать смех звонкий шалунишки!

Эвения:
Ты прав, безрадостна такая жизнь:
Не видеть, как тебя мог повторить бы
Смешной бутуз ...

( входит Виндиций).

Порциус:
А вот и наш Виндиций.

Эвения:
Ты где же пропадал все эти дни?

Виндиций:
В походе был, участвовал в боях.
Войска обоих консулов столкнулись
С этрусками, которых царь надменный,
Тарквиний Гордый, смог заполучить
В союзники. Сражение решилось
Победой - но не их, а нашей.
Валерий удостоится триумфа.

Эвения:
Валерий? Почему не Луций Брут?

Виндиций:
Погиб великий муж на поле боя.

Порциус:
Погиб?

Эвения:
Не может быть!

Виндиций:
Я сам то видел.

Порциус:
Какой удар! Деянием жестоким
Он вызвал гнев богов.

Виндиций:
Богам, как видно,
До всех до нас нет никакого дела.
Вот так-то, жрец!

Порциус:
Ты очень осмелел.

Виндиций:
Мне смелость дал Валерий-триумфатор.


IX

( Форум . Толпы римлян. Валерий)

Валерий:
Сограждане! Друзья! Сыны свободы!
Вы знаете того, кого сегодня
В последний путь со скорбью провожаем.
Он первым встал на путь борьбы с тираном,
Он дерево свободы посадил
И кровию своей обильно полил.
Пусть это деревцо еще некрепко,
Но все ж оно прижилось в римской почве.
И долг теперь наш - деревцо упрочить,
Чтобы оно пустило глубже корни,
Раскидистой чтоб кроной всех укрыло,
Чтоб здесь любой мог римский гражданин
И отдохнуть, и отыскать защиту.
Пусть славится в столетьях имя Брута!
Его и Рим, и мир не позабудут!

X
( Ночь. Улица в Риме. Несколько
римлян ведут беседу у угла дома.
За углом случайно появляется Валерий
и начинает прислушиваться к разговорам.)

Первый римлянин:
Подумай, друг! Сам Брут, отец свободы,
Ведь брал себе товарища по службе,
Деля с ним власть. А этот все в себе
Одном соединил, к единовластью
Он тянет руку. Толк ли восхвалять
Отца свободы, Брута, на словах,
Коль скоро ты на деле подражаешь
Тарквинию да в окруженьи связок
И топоров средь ликторов один
Спускаешься на Форум вниз из дома,
Такого же громадного, как царский!

Второй римлянин:
Ты прав! Когда он шествует на Форум,
Вид у него напыщенный и гордый,
А свита, что идет за ним, надменно
Взирает на народ.

Третий римлянин:
Таков Валерий!
Вот и скажи, какая здесь свобода?
Нам негде скот пасти, патриции
Общественное поле все прибрали,
А ты ютись с клочком своей земли!

( Расходятся. Валерий появляется из-за угла ).

Валерий:
Вот довелось своими же ушами
Мне правду услыхать. И поделом!
Я думал обмануть народ речами,
Делами своих слов не подтверждая.
Но тщетно все, народ не обмануть.
Теперь я знаю, что мне нужно делать!
( уходит).

XI
( Дом Валерия)

Валерия:
Куда-то вдруг отец запропастился?

Марк Валерий:
Я вечером его не видел. В полдень
Как он ушел, так и не появлялся ...
А вот и он.
(Входит Валерий).

Валерия:
Отец, ну где ты был?

Валерий:
Бродил по улицам ночного Рима.

Марк и Валерия (вместе):
Один?

Валерий:
Ну да! И должен вам признаться,
Узнать всю правду нету лучше средства.
Зовите слуг, я им нашел работу.
( сбегаются слуги )

Марк:
Но что случилось, брат?

Валерия:
Отец мой!

Валерий:
Слуги!
Ступайте, созовите мастеров.
Пообещайте им вознагражденье.
К утру сровняют пусть мой дом с землею,
Чтоб не осталось здесь на камне камня!

Марк:
Ты, видно, не в себе!

Валерий:
Решил внести
Я в здание республики поправки.
Пока стою один я у руля,
Пока нет консула второго рядом,
Который может в чем-то помешать,
Воспользуюсь своим единовластьем
Республике во благо и издам
Я ряд законов.

Марк:
Но причем здесь дом?


XII

( Лагерь войска этрусков.
На возвышении сидит царь Порсена)

Порсена:
Тарквинию пообещав поддержку,
Послов мы в Рим отправили с угрозой
Начать войну, коль римляне не примут
Назад царя. Они же отказались,
И вот теперь я лагерем стою,
Почти под стены Рима мое войско
С потерями большими приведя.
Что думаешь об этом?

Аррунт:
Публикола -
Стратег искусный. Если бы не он,
Могли б мы в Рим ворваться. Он атаку,
Затеянную нами, отразил.
Покрытый ранами, он с поля боя
Был унесен соратниками в город.

Порсена:
Что значит - Публикола?

Аррунт:
Друг народа.
Его так нарекли простые люди.

Порсена:
И что Валерий сделал для народа,
Что имя Публиколы заслужил?

Аррунт:
Велел он вынуть топоры из связок,
Что ликторы пред консулом несли,
А связки преклонять перед народом,
Когда выходят консулы в собранье.

Порсена:
Прием искусный! Этим униженьем
Он власть свою, как видно, укрепил.

Аррунт:
Еще дал право всем, кто пожелает,
Он консулом избранья домогаться.
Состав сената вдвое увеличил.
И ограничил консулов права:
Дал обвиняемому право их вердикт
Обжаловать перед народом римским;
Издал закон, карающий тех смертью,
Кто примет власть без одобренья римлян;
Он каждому дал право человека,
Замыслившего сделаться тираном,
Убить немедленно, без всякого суда,
Причем убивший чтоб освобождался
От обвиненья, если предоставит
Улики против тех, кто им убит.
Налоги отменив, решил ремеслам
Широкое он поле предоставить.
Еще он казначейство учредил
И право казначеев выбирать
Опять же лишь народу передал.
Мол, коли консул честен, то досуг
При этом обретет для дел важнее;
А коль порочен, то вредить не сможет,
Имея власть, но не имея денег.
Казною же пусть квесторы владеют.
Им Солон принят был за образец.
Но Солона сильнее Публикола
Удачливостью в воинском искусстве.
Таков, мой царь, противник твой.

Порсена:
А что
Там за история о неком доме?

Аррунт:
Свой дом огромный приказал разрушить,
За ночь его снесли до основанья.
Наутро был весь город потрясен -
Без крова оказался римский консул.
Какое-то он время у друзей
Имел приют, затем себе построил
Дом небольшой.

Порсена:
И это тоже хитрость!

Аррунт:
Еще, как младший возрастом, он фаски
Лукрецию седому передал -
Того избрали консулом вторым.

Порсена:
Да, это занимательная повесть.
Но как мне Публиколу одолеть?
Какой совет ты можешь здесь мне дать?

Аррунт:
Я думаю, войну пора закончить.
Тарквиний себе царство не вернет.
Народ весь римский этого не хочет.

Порсена (вставая):
Пусть приготовят мне теперь жаровню,
Чтоб жертвоприношенье совершить.
Быть может, боги милостивей станут
И нам в подарок ниспошлют победу.

Аррунт:
Какой-то шум там в лагере поднялся!

Порсена:
Что там случилось?

Аррунт:
Воины ведут
К нам человека! Вражеский лазутчик!

( воины Порсены ведут Муция. Порсена
снова садится и ждет доклада от воина).

Воин:
Мой царь! Им сзади был убит наш воин.

Порсена:
Зачем ты это сделал? Говори!

Муций:
Я думал - он и есть сам царь этрусков.

Порсена:
Зачем же ты хотел меня убить?

Муций:
Чтоб ты не мог терзать и разорять
Мою родную землю! Чтоб врага
Республики стереть с лица земли!

Порсена:
Как твое имя?

Муций:
Муций.

Порсена:
Что дала
Тебе республика?

Муций:
Дала мне много -
Достоинство и званье гражданина.

Порсена:
А сколько граждан в Риме? Каковы
У Рима ныне силы? Говори!..
Ну, что молчишь? Иль не боишься пыток?
Когда тебя я, вместо той овечки,
Велю поджарить на моей жаровне,
Ты сразу же язык здесь свой развяжешь!

( Муций протягивает правую руку
и ложит ее на горящие угли жаровни.
Держит руку в огне. Порсена вскакивает).

Муций ( вынимая из огня вместо руки обугленную головешку):
Вот мой тебе ответ!

Порсена:
Возьми свой меч.
Считай, что ты свободен... Пропустить!
(Муций берет протянутый меч левой рукой и уходит).

Порсена:
Так говоришь, войну пора закончить?
Ну что же, пусть готовятся послы.

XIII

( Равнина у берегов Тибра. Девушки-заложницы.)


Девушки ( поют ):

Я дерево свободы,
Что посадил сам Брут,
Влажню весь день слезами,
Тоскуя по дружку.

Дружок заждался милый,
И я томлюсь по нем.
Лишь тот, кто плен изведал,
Поймет девичью грусть.

Цветы мне полевые
Милее пышных роз.
Но дом родной милее
Полей чужой страны.

Клелия:
Подружки, почему б не переплыть
Нам Тибр вот здесь? Стремительно бегущий,
Как раз он отнесет к родному дому!
Соскучилась я по нему ужасно.

Валерия:
Но нас отправили к царю Порсене,
Чтоб мы здесь оставались как залог,
Пока не выполнит условий мира
Родной наш город.

Клелия:
Ты отца боишься!
А я вот поплыву. Ну, кто за мной?

( Входит в воду и плывет, все девушки,
в том числе и Валерия, плывут за Клелией.
Появляется Тарквиний Гордый в окружении
свиты и воинов).

Тарквиний Гордый:
Удачный случай, чтоб разрушить планы
Валерия с Порсеной мир наладить!
Порсена может счесть побег коварством
Со стороны Валерия и римлян.
Подумает, что Рим не захотел
В Этрурии захваченные земли
Вернуть обратно. Потому ударьте
На провожатых, девушек отбейте.
Скачите все туда!

Воин:
О царь мой, поздно!
Сюда спешит Аррунт с большим отрядом!

Тарквиний ( в бешенстве ):
К Валерию все боги благосклонны!

( Бьет коня и скачет прочь.
Появляется Аррунт со своими воинами.
На берег выходят девушки. Вскоре
подъезжает на коне и царь Порсена ).

Порсена:
Ну, признавайтесь, кто побег затеял?

Валерия:
Отец мой непричастен! Он был в гневе
И нас велел опять к тебе отправить
Немедленно.

Порсена:
Валерию я верю.
Ведь дочь родную он бы не отдал
В заложницы, когда б условий мира
Со мной он соблюсти не захотел.
Так кто же здесь из вас та непоседа,
Что девушек подбила на побег?

Клелия:
Считай, о царь, что непоседа - я.

Порсена ( оглядев Клелию и улыбнувшись ):
Возьми тогда вот этого коня
Себе в подарок, раз так не сидится.
( Все смеются ).


XIV

( Улица в Риме. По ней на повозке,
управляемой рабом, едут Порциус Сакердос,
Эвения и их сын Ахилл. Повозка проезжает
мимо толпы плачущих женщин в трауре.
Рядом стоят Аппий Клавз и Гораций Коклес ).

Порциус:
Что здесь случилось?

Гораций Коклес:
Ты свалился с неба?
Не знаешь, что ли, то, что всем известно?

Порциус:
Клянусь Юпитером, совсем не знаю!

Гораций Коклес ( уставив на Порциуса свой единственный глаз):
Ты в погребе сидел три дня, наверно.
Весь этот плач и траур, что ты видишь,
Одним лишь вызваны - великий муж,
Что кораблем искусно управлял,
Оставил этот мир. И вот по нем
Решили в Риме женщины весь год
Носить одежды траура.

Порциус:
Ужасно!
Да, Публикола был великим мужем.
Теперь он, видно, в лодке у Харона.

Гораций Коклес:
А ты куда собрался?

Порциус:
В Грецию
С женой и сыном вот перебираюсь.

Гораций Коклес:
По-моему, напрасно ты бежишь.
Война окончена. Для граждан Рима
Цветущая эпоха настает.
Под сению свободы и закона
Ты, римский гражданин, хранил бы счастье,
Что выпало тебе, жене и сыну.

Порциус:
Народ не зря прозвал тебя киклопом.
Как одноглазый, ты немного видишь.
А я предвижу смуту войн гражданских.
И ей вверять судьбу родного сына
Я не намерен. Рим не для меня!

Гораций Коклес:
А в Греции спокойней?

Порциус:
Там потише.

Гораций Коклес:
Ну что ж, беги... Как сына звать?

Порциус:
Ахилл.

Гораций Коклес:
Да, имя славное. Возьми, малыш!
( Протягивает ребенку яблоко .
Повозка трогается с места).

Аппий Клавз:
Мне этот жрец свинью напоминает.

Гораций Коклес:
Я как-то раз нагрянул в его дом
С ватагой воинов моих. И что же?
Хозяин в угол погреба забился
И весь дрожал - он думал, что этруски
Ворвались в город.
( тихо смеются)
Но, мой друг, без смеха!
Направим лучше к умершему мысли.

Аппий Клавз:
Я всем почти обязан Публиколе.
Пять тысяч сабинян, со мною вместе,
С семействами, как римских граждан , принял
И по два югера земли отрезал.
А мне, поскольку я их в Рим привел,
Отрезал даже целых двадцать пять.

Гораций Коклес:
Мне Публикола приказал за храбрость,
За подвиги, что в битве совершил,
Земли отрезать - сколько за день целый
Я смог ее вспахать.

Аппий Клавз:
Не плачь, Коклес!

Гораций Коклес:
То плачет глаз единственный циклопа
По лучшему из римлян. Пусть богатством
Он будет награжден бессмертной славы,
Ведь сделался имуществом столь беден,
Что средств на погребенье не хватило -
Республикой оплачен был расход ...

26 ноября - 3 декабря 2005 г.