Пятичастие Самого Главного Заклинания

Он заглянул в мой серый телевизор,
И долго взглядом говорил со мной.
Сказал: Ку-ку! Сказал и "ой-ей-ей".
По этой мантре я его признал,
И он меня в астрал тогда призвал.

Далее Карапалкак Гя, гражданин Небесной и Внутренней Каракалпакий, кратко просветил корчащегося от прожорливого жара...

Ой-ей-ей, -- повторил он с усмешкой в шлазах,
Ой-ей-ей - то не смех, и не стон, и не пых и не трах,
Из небесных высот -- ты поверь, ой-ой-ой,
Здесь не сводится все к теореме простой,
Не свести все и к шутке, пускай несмешной,
Только скажешь - ой-вэй! И опять - ой-ой-ой

На этом месте речь его стала казаться мне все более и более туманной.
Но - чу!

Переставь два к пяти, а к восьми - пустоту;
Зачеркни все нули, и вон ту *уету -
Или хочешь - иди, выбирай что куда...
Вот на это, мой друг, я был послан сюда.

Ты не пуст ли, как лист от прогнивших капуст? -
Так взмолился к нему, ибо мыслями пуст.
Он улыбкою мне отвечал в пустоте,
Что мгновенно сгустилась в моем животе.

Так, подтвердив окончательно свои полномочия, карапалпак Гя закончил свое первое откровение:

В суете-маете-пустоте-чистоте, не забудь, что порой
Эти буквы - не те, заменяй что куда, не стесняйся, живи.
По расчету, а хочешь -- живи по любви.
В телевизор пустой иногда посмотри -
Может, встретимся взглядами... слезы утри!