Пир!

Нео-
        бычайно галантен!
                Покои в убранстве из цветов с Сейшел и Гаваев.
Ароматы тончайшие
                слиты в гармони света
                и звука.
Блаженство и нега и на биде
                её
                настигает,
Сладчайшая музыка –
                вместо сердечного
                стука!
Пред-
          упреждает рай, до краёв наполняя её
                невероятным блаженством,
До последней клеточки,
                до сокровеннейших
                уголков души,
Так, что ей
                становится душно
                и тесно
В дебрях тела прекрасного
                и сердечной
                провинции-глуши.
Разве что
              не с неба спустился... Разомлевшую
                от купанья в нирване
Уложил на тахту
                из сотен заморских подушек
                на тончайшем пухе,
Чтобы напрочь забыла она
                о месте жительства –
                о лживой и мелкой стране,
И о сотнях, сотнях сердец,
                в прах разбитых,
                превращенных в рухлядь...
*
Утопал в полумраке
                особняк под султанский
                дворец.
В полночь гости –
                мужчины во фраках –
                собрались у ворот.
Встретил всех, как родных,
                наигалантнейший,
                искуснейший самец
И к столу пригласил,
                и ублажал,
                как мог...
«Не пресыщайтесь! Будет вам угощенье,
                о каком не мечтают
                и боги!
Будет блюдо,
                какого не видывал
                мир...»
И вошли официанты
                в костюмах белых и
                строгих,
И водрузили на стол шикарное блюдо
                с сердцем...
                «Вы этого жаждали! Не тушуйтесь –
                впереди у нас вечность
                и ПИР!»