5. 55 - 20. 00

5:55. Кулаком по будильнику. Но вставать все равно надо. Вроде бы, когда ты засыпала, кто-то был рядом? Но рядом никого нет. Так это был просто сон… Голова побаливает немного. Ну ничего, пройдет. Вот только есть с этой головной болью совершенно невозможно. Зато можно еще 10 минут поспать вместо завтрака.


18:30. Пора бы уже выбираться из этого невыносимого центра. Целый день голова болит – не переставая и по нарастающей. Придется спускаться в метро – а там как раз самый час пик. Чем ниже спускаешься на эскалаторе, тем будто сильнее сжимается череп, давит на мозг, кажется, голова сейчас разлетится на маленькие кусочки, как скорлупа ореха под клещами.


В переходе, как обычно, страшная давка. Только бы не споткнуться, только бы не потерять равновесие, только бы не упасть. Если упадешь в этой толпе, то ни один человек не подумает помочь тебе подняться. Нет, все они спешат домой, к мужьям и женам, к теплому ужину, к мягкому креслу. Они не остановятся, они пройдут по тебе, растопчут, раздавят… Эта огромная, тупая, серая масса в полминуты сотрет тебя с лица земли. Ведь все они торопятся домой… И ни у кого потом не ёкнет что-то в груди, не засомневается совесть. А самое страшное, что если у кого-то и возникнет безумная мысль нагнуться и помочь тебе – они затопчут и его. И даже не обернутся.


Соображаешь ты плохо, но именно сейчас, в этой злой, уставшей, раздраженной толпе ты наиболее остро чувствуешь свое одиночество. Когда ты видишь этот огромный муравейник, потоки черных волн, штурмующих двери поезда, есть только одно желание: встать в центре зала и разрыдаться в голос. Потому что некому защитить, некому помочь, некому снять боль. А вот у того вагона парень прижал к себе девушку и яростно ринулся покорять закрывающиеся двери…


19:00. Толпа вносит тебя в поезд, плотно прижимает к чьей-то салатовой куртке. Стискивает со всех сторон. Это еще ничего, вот только голова как будто зажата между молотом и наковальней, любое незначительное движение чревато очередным размашистым ударом. Обладатель салатовой куртки – молодой несимпатичный мужчина. В кармане сигареты, и на куртке, вдоль по разъехавшемуся шву, большая дыра. А он, наверняка, даже не заметил. Некому ему зашить эту куртку, вот и все…


«Станция… Переход на кольцевую линию…» Эти случайно выцепленные в общем гуле слова означают только одно – сейчас придется еще больше уплотниться, еще сильнее вжаться друг в друга. А ты и так уже ничего не соображаешь. Только бы не потерять сознание, только бы не упасть… Хотя, если ты упадешь, тебя поднимут и посадят. Ну и кого ты обманываешь? Кому из них вообще интересно, в обмороке ли ты, жива ли, или уже нет?


19:30. Но вот ты постепенно подъезжаешь к своей далекой окраине. Людей становится все меньше, ты можешь прислониться к дверям. А лучше сесть на пол. Кому какое дело? Вот она, твоя станция. А ведь сейчас тебе еще штурмовать и без того переполненный автобус. Осталось выстоять всего полчаса в набитом Икарусе. Отстоять пробку на мосту… У девушки рядом звонит телефон: «Ты уже дома? Что? Встретишь? Здорово! На остановке!» А разве тебя кто-то ждет?


20:00. Ты доходишь до кровати. А встать уже почти не можешь. Ползком до тонометра. Давление 180. Так это гипертонический криз… 03. Скорая.