Бархат и шёлк

Я умираю от страшной болезни,
Эхо не вторит словам моей песни...
Больше не будет ни света, ни мрака:
Безумие чует мой след, как собака.

Каменных статуй тоскливые взоры,
Тяжёлых решёток витые узоры
И сквозь витражи свет усталого солнца.
Я слишком страдаю! Мне это зачтётся?

Да почему же так жутко безмолвны
Длинные тени и чёрные волны?
Вновьчто-то шепчет моими устами
Ужас, что прячется за зеркалами.

Как же неправедны эти молитвы!
Не веру, а страх рождены сохранить вы!
На миг я не смею сомкнуть свои веки,
Слёзы по коже струятся, как реки...

Ужас придёт, только ночь лишь настанет,
Снова меня беззащитной застанет.
Ужас придёт и не скажет ни слова.
Я умираю - да, я нездорова!

Ужас придёт, он придёт очень скоро,
С лицом короля и повадками вора,
Тихо шагнёт в круг неровного света -
Остановить не сумею я это.

Бархат и шёлк под магическим взглядом
Вспыхнут, с моим потешаясь нарядом.
Следом за платьем займутся гардины,
Всё запылает - ковры и картины...

А я, возлежа на костре и не зная -
Зачем всё горит? Почему не сгорает? -
Буду дышать жгучим запахом серы,
Смотреть, как над пламенем пляшут химеры.

Сон не дарует мне больше покоя.
Не чувствую я ни прохлады, ни зноя:
Я знаю лишь муку безумных желаний,
Что прячутся в складках невидимой ткани.

Кто снова вернёт мне утраченный облик?
Меня, как скульптуру, пустили на обжиг.
Не бог в моём сердце, не кровь в моих венах.
И что зеркалам не висится на стенах...?!

2003