День ото дня сужающий круги...

День ото дня сужающий круги,
дозревший август выдохнул и канул
в нейтральных водах, не подав руки
грядущему с востока великану.

Спит город, телеграфом не задет.
Всё значимое видно и отсюда -
два псориатика качаются в воде,
таясь от глаз и хоронясь от зуда.

И ветер - атлантический босяк -
за пламя дёргает растроганные свечи.
Спит кораблей непуганый косяк
над златокудрой шкурою овечьей.

Прожектор протянул свой длинный глаз
в безоблачное небо-недотрогу,
нащупал цель, от цели отразясь,
зажёг над морем лунную дорогу.

К останкам крепости, не преданной земле,
из летописи тяжкого навета
слетелись тени к первородной мгле
в извилинах икнувшего поэта.

Небес заупокойная скрижаль
мерцающими блёстками гранита
над ним качнулась, да не видно, жаль,
чьим покаяньем в давнем именита.

За вид с террасы выпито сполна...
Пусть выдаёт, что где-то вспоминают,
рассвет крикливый выпадая на,
от петушиной крови стременная.

На столик первый лист осенний лёг,
и цифрами грозит из-под стакана,
и путь по счёту буднично далёк
в родной январь - колючий и не пьяный.

Чтоб снова, огороженным стеной,
в плену окна отыскивать глазами
волненье над искрящейся луной
в снегу, который барсом лег и замер.