Кликуша

Пасха Христова, пора благодатная
Нынче настала опять,
Вышла на паперти голь перекатная
Милостыню собирать.

Нищим чего-нибудь, да и обломиться
От прихожанских щедрот:
Что подаётся с торицей восполниться
Думает, кто подаёт.

И в благодарности крёстным знамением
Им за добро воздадут –
Щедрый на божие благословение
Этот отверженный люд.

А в стороне у церколвной околицы,
Благословенно, за всех
На купола в одиночестве молится
Старый седой человек.

- Чтож ты, Кликуша, один без ватажников,
И от людей в стороне?
Или Христовы церковные праздники
Не по натуре тебе?

Или ты брезгуешь на подаяния
И не нуждаешься в них?
Может скопил ты себе состояние
В долгих скитаньях своих?

Горько Кликуша улыбкой поморщился
- Мир Вам, Исусе Христе!
Не к чему мне в благородное общество
Лезть во своей наготе.

Ну а в дороге найти пропитание,
Путник сумеет везде.
Ведь подаяние – это признание
Есть во своей нищите!

Страннику надо в дороге не многое:
 Хлеба ломоть, да питьё:
Нищему – нищево, Богу же Богово,
Каждому в сути своё!

- Экож хитро ты старик, изъясняешься!
Верно – себе на уме.
Так расскажи, ты ж по свету скитаешься:
Что нынче в Русской земле?

- Тихо в Россее – смиренное кладбище,
Богом забытый погост,
Люди везде, только нету пристанища,
Так уж у нас повелось.

Всё нищета, а повсюду гуляние,
Выпить, не хочешь, нальют,
Если же станешь просить подаяния,
Так неприметно побьют.

Дела не счесть, но работа не спорится,
А виноватая власть!
Кто поумнее – ворует без совести,
Всем остальным наплевать.

Передерутся, потом побратаются,
Больше не знают забот.
Так и живет, только брешет и лается
Русский Великий народ…

Люди стояли, молчали и слушали,
И омрачался их лик,
Словно сегодня заглядывал в души им
Этот убогий старик.

Будто сказал он за них наболевшее,
Что не хотелось сказать.
Или на правду, всем так надоевшую,
Вновь открывал им глаза.