Книга воспоминаний

Глава 1
Родной «отец»
Родилась я 26 июня 1986 года в 23.40, т.е. почти 27го июня в городе Игарка Красноярского края. Это город-порт. Время точно известно, потому что напротив маминой кровати в роддоме, где она меня рожала, висели часы.
Назвали меня Людмилой в честь маминой лучшей подруги, которая умерла в 18 лет от болезни. Я узнала, что по священному календарю меня должны были звать Анной. Но если бы меня так назвали, я бы была сейчас совершенно другим человеком.
Свой первый год я жила с мамой и ее мужем Владимиром Бартули. Как я впоследствии узнала, он сильно пил и бил маму и даже тогда, когда она была беременна. Этот человек был моим родным отцом. Узнала я об этом примерно в 12 лет или даже немного позже. Я прочитала мамин дневник и увидела другую фамилию напротив моего имени в медицинской карточке. Я ее расспрашивала, конечно, об этом, но она уходила от разговора, и в 16 (или 17 – точно не помню) лет мне все рассказала. Позвала меня на кухню, а я сразу поняла, о чем она хочет поговорить. Я помню, сидела и смотрела в одну точку, и просто тихо так плакала, ни говорила ничего, а она у меня спрашивает: «Люд, с тобой все в порядке?» Я ей говорю, что да.
Я просто тогда подозревала и была уже почти уверена в том, что Михаил не мой отец. Но это слишком грубо сказано. Ведь своим отцом я считаю именно его.
Прожив год с Владимиром, мама с ним развелась.
Затем она встретила Михаила (т.е. моего сегодняшнего отца). Из рассказов мамы знаю, что они учились в одной школе и даже в лагере одном были.
Однажды он пришел к нам домой (мне был год) и я села к нему на колени и сказала: «Папа». Наверное, это была судьба…
Они поженились. Свадьба была очень скромная.
Еще через год родилась моя младшая сестра Валентина. Это было 18 октября 1988 года. Назвали ее Валентиной в честь папиной мамы, которая умерла еще, когда он был совсем маленьким. Но так совпало, что мамину маму тоже звали Валентиной, поэтому получилось, что Валю назвали в честь бабушек.
Жили мы в Игарке, ходили в садик. Жили можно сказать бедно, но как-то выкручивались.
Глава 2
Алейск
Помню, как летом мы ездили в город Алейск к бабушке и прабабушке (по маминой линии). Очень хорошо помню это время.
Родственников у нас было очень много. Человек 30. Но если считать еще и дальних, то 50 бы точно набралось. Есть даже такая фотография, где нас столько народу, даже не счесть. Сейчас половины из них уже нет.
Мое детство у меня ассоциируется в первую очередь с Алейском. Это даже и не город, а скорее большая деревня, где все друг друга знают. Мы то жили в частном доме у прабабушки Маши, то в квартире у бабы Вали.
У прабабушки Маши помню березы в дворике. Однажды мы с Валькой варили суп из сережек березовых. А еще любили кататься на калитке, которая из-за этого часто ломалась. И калитка была такая особенная, в смысле вокруг нигде больше не было такой калитки – железная с орнаментом, а везде – деревянные, обыкновенные.
Напротив этого дома жил мальчик Сережа. Я ему нравилась, да и он мне, наверное, тоже. Однажды я пришла к ним в дом (первый раз) и он показывал мне куклу сестры, которой можно было в рот втыкать соку. Для тогдашних времен то была редкость.
А один раз мы сидели с ним на мотоцикле. Я спереди, он сзади. Это для меня было близостью с ним.
Дом бабы Вали у меня ассоциируется с черемухой во дворе, которую все любили рвать и кушать, а я одна – нет. А еще на заднем дворе дома был огород. Мы за ним ухаживали. Бабушка выращивала розы.
Во дворе у нас было много друзей. Даже могу вспомнить их сейчас по именам – Олеся, Марина, Надя, Ира, Лена, Вова, Илья, ну и много других, которых сейчас я уже не помню.
Во дворе я нравилась одному мальчику. Его звали Вова, и у него был брат-близнец Илья. Так вот этот Вова бегал за мной вокруг гаражей. А однажды загнал меня в подъезд, я добежала до последнего этажа, и он мне кричал несколько раз: «Ну, скажи, ты ведь меня любишь, да?» Не скажу, что это была любовь и даже не помню, что я тогда думала – наверно, просто нравился он мне.
А еще он умел так больно сжимать колени, что я не могла убрать его руку (от боли) и ничего сделать не могла. До сих пор помню это ощущение.
А однажды мы пришли все к этим братьям домой попить лимонада что ли. Я помню, так волновалась, у меня еще спрашивали, что я буду пить, а я не могла ответить.
Поздно вечером мы любили всей компанией сидеть на скамеечке во дворе и рассказывать какие-нибудь страшилки, а потом не могли пойти домой, боялись, несмотря на то, что мама или тетя Наташа кричат уже на всю улицу, что уже поздно и т.д.
Еще играли в такую игру – как будто мы девчонки идем, гуляем по улице, и вдруг из-за угла выбегают мальчишки, маньяки и начинают вырывать у нас сумочки, ну и все в этом роде.
Ходили на карусель в соседний двор, где жили Вова с Ильей. Но мы туда редко почему-то ходили. Еще там была недалеко речка Горевка. Но она была грязная, даже говорили, что там нашли трупы и мы не купались там.
Один раз мы ездили в Алейск зимой, и я ходила там в школу. Это была единственная зима в Алейске (остальное лето). Помню, что в школе той я сидела с мальчиком, т.е. меня пересадили к нему, потому что с дальней парты мне не было видно. И однажды он что-то у меня спросил, и я отвечала, и вдруг учитель сказал: «Ларионова, я не для того тебя сюда посадила, чтобы ты болтала». Это конечно не точные слова, но смысл тот же.
А один раз я грызла ручку и нечаянно проглотила чернила, и с синим ртом выбежала в туалет. Теперь смешно все это вспоминать, а тогда было наоборот.
16 марта 1997 года умерла бабушка, т.е. мамина мама. Мы тогда справляли папин день рождения. Пришли соседи и позвали маму к телефону. Звонила мамина сестра и сообщила ей об этом. Я помню, мама тогда пришла на кухню и села на пол. Мы с Валькой рядом. Не помню уже, говорили мы что-нибудь или молчали, но сам этот момент помню хорошо. И так же совпадение это или случайность, но папина мама умерла 6 января, когда у мамы день рождения 7 января, а мамина мама умерла 16 марта, когда у папы день рождения 17 марта.
Во все последующие поездки в Алейск мы уже редко появлялись в том нашем дворе, потому что без бабушки там нам делать было нечего.
Сначала мы жили у тети Наташи в военном городке. Там у нас появились другие друзья, такие как, например Арина. Это дочка лучшей подруги Наташи. Мы с ней сразу сдружились. Я стала хулиганкой. Мы гуляли по улицам, и от нас можно было услышать только ругань. Алейск - город тесный, и мама скоро узнала об этом. Наказала меня на несколько дней не гулять.
Помню, мы часто ходили на качели в другой двор. Там было два мальчика (два брата – младше и старше). Так вот мне нравился старший. Его звали Ваня. Мне казалось, что он обращает на меня внимание и даже чересчур. Но так как я ходила тогда без очков (стеснялась), сейчас я понимаю, почему так думала.
Когда я уехала в Норильск, я попросила Арину, чтобы она узнала у него, было ли что-нибудь у него ко мне. Она долго не могла ничего узнать, но однажды мне пришло письмо от его младшего брата. Оказывается, я всегда нравилась именное ему. Я, пользуясь случаем, спросила у него, а нравилась ли я когда-нибудь его брату и помнит ли он меня вообще. Он ответил, что он меня вообще не знает (в смысле старший брат).
А я-то переживала, лелеяла надежду на то, что у нас могло что-нибудь получиться.
В 2002 году в Алейске уже никого не осталось из прежних наших друзей. Точнее они-то все там, но между нами общего ничего уже не было. Мы почти постоянно сидели дома, но я это время проводила с пользой – читала. Прочитала несколько книжек.
Помню, сидела на веранде в кресле и читала, но украдкой так поднимала глаза и смотрела, не пройдет ли мой принц тут мимоходом.








Глава 3
Переезд в Норильск
Когда мне было 6 лет, мы приехали в Норильск, а точнее сначала в Кайеркан. Жили там, около года, затем переехали в Норильск. Мама устроилась работать дворником в Оганер, и я ездила туда вместе с ней в школу. К сожалению, это время я плохо помню.
Оганер тогда только начинал строиться, потихоньку заселялись люди.
Помню только один случай, когда мы жили в квартире в Норильске. Мы жили в тесной комнатке и спали вдвоем с сестрой. И однажды я уже засыпала и просунула руку в щель между кроватью и стеной, а когда вытащила руку – на ней оказался таракан. Я эту руку обратно в щель. Достаю – его уже нет.
Еще помню, как разлила кашу манную на сестру, но это, по-моему, было в Кайеркане.
Когда я уже отучилась полгода в школе, мы переехали в Оганер в новую квартиру.
Училась я до 5го класса хорошо и подавала большие надежды. Как сказала моя первая учительница, я даже хотела учиться семь дней в неделю. Хорошо рисовала, проявляла талант в музыке, ходила в музыкальную и художественную школы. Всегда сидела на первой парте.
Перейдя в 5 класс, появились новые предметы, такие как алгебра и геометрия. Тут-то я и скатилась. Мне быстро надоела музыка, и я умоляла маму разрешить мне бросить музыкальную школу. В конец я бросила ее в 7 классе, т.е. отучилась в ней всего лишь три года, о чем сейчас глубоко жалею. А художественную школу мы были вынуждены бросить, потому что было очень холодно ездить в город.
А еще я потихоньку пересаживалась все дальше и дальше. В конец в 10-11 классах я сидела на самой последней парте. Мне почему-то нравилось это. Наблюдать за всеми. С тех пор я на первой парте и вообще спереди сидеть вообще не могу. Постоянно ощущение того, что за мной наблюдают.
В Норильске (а точнее Оганере) примерно, когда мне было лет 14-15 или даже меньше был один мальчик намного младше меня. Его звали Саша. Он был хулиган и даже хуже и страшнее. Из плохой семьи. Он всячески надо мной издевался и когда я только его видела (даже с далека), сразу боялась страшно. Однажды он загнал меня в подъезд и прицепил замочек от чемодана к моей дубленке, а ключи забрал или выкинул – не помню, так что я не могла расстегнуть дубленку. Я плакала. Пришла домой вся зареванная, но почему-то не могла все объяснить родителям. Очень его боялась.
На улице он один раз навалился на меня вместе со своими друзьями так, что я не могла дышать, и совершал надо мной всякие похоти и движения, и я ничего не могла с этим сделать. Нет, никаких прикосновений не было, потому что была зима, и на мне было много одежды.
Не помню точно, но когда-то (то ли я приезжала, то ли просто долго не выходила на улицу) я встретила его на улице. Мы просто шли навстречу друг другу, и я узнала его взгляд. Я так испугалась, меня уже начало трясти. Да, скорее всего это было тогда, когда я приезжала в 2003 году зимой. Я не знаю, узнал ли он меня, но мне показалось, что это был он. С тех пор я больше его не видела.
Доучилась я до 11 класса, перекатываясь с тройки на тройку. Хорошие оценки у меня были только по русскому языку и остальным гуманитарным предметам. Мечтала быть журналистом. Имела способности к языкам. Была, чуть ли не лучшей в классе по знаниям английского языка.
В январе 2004 года я ездила домой в Норильск. Встречали меня там хорошо. Встречалась с одноклассниками, которых раньше ненавидела, потому что они были самым лучшим классом в школе, так называемые «звезды». И когда мы с подругой узнали после 9го класса, что нас переводят к ним, мягко сказать, мы не обрадовались. Но после Выпускного я поменяла свое мнение о них. Потом уехала, и прошлое мнение опять возросло.









Глава 4
Анапа
Летом 2000 года мы всей семьей ездили в Анапу. Отдыхали, купались и наслаждались жизнью. Мы тогда с пляжа не вылазили. Я тогда ходила под впечатлением от сериала «Дикий ангел» и одевалась в джинсы и кепку даже тогда, когда было очень жарко.
У меня тогда был возраст, что называется «переходный». В связи с этим я увлекалась музыкой и кино, любила актеров, фантазировала. Мне было всего лишь 15 лет. Я отчаянно пыталась забыть мальчика из школы, по которому сходила с ума целый год. Но как только я очутилась в Анапе, он сразу вылетел у меня из головы. Я, наверное, просто поняла, что на свете есть много других замечательных людей.
Мне даже понравился другой мальчик, с которым мы жили по соседству. Мои чувства длились недолго, но что это были за чувства. Меня трясло при его виде. Я все мечтала написать ему записку, но не решалась. Потом он уехал, а я даже не вышла его провожать, да и в последний раз он взглянул на меня как-то не так, как всегда. И я поняла одну вещь – все, что я думала, было между нами, я придумала сама. Т.е. я видела, что я ему вроде как нравлюсь, но остальное все (чувства его ко мне) – я придумала.
Но он уехал, и я сразу же его забыла.
Летом 2002 года мы снова ездили в Анапу, только уже с нашими близкими друзьями – семьей Потапенок. Перед отъездом в Анапу заезжали в Питер на несколько часов. Этот город произвел на меня большое впечатление. Но мне он тогда с не привычки показался очень большим.
В Анапе я уже не так часто появлялась на пляже и была более замкнутей, чем тогда два года назад. Я взрослела.







Глава 5
Мелитополь
После Анапы мы отправились в Мелитополь к родственникам папы на Украине. Там я познакомилась с Димой. Мне-то он не родственник. Вот это была страсть и ревность! Правда, только односторонняя. Я очень сильно ревновала сестру, потому что он проводил с ней времени больше, чем со мной. Но во многом половину из всего, что я тогда думала или видела, я себе придумала и насочиняла. Это уже вошло у меня в привычку. Ну, я видела то, что хотела видеть. Но ревновать, поверьте, было за что. Я знаю, и знала, что что-то все равно он ко мне чувствует, но не настолько сильно, насколько я.
Мы были в Мелитополе всего лишь 5 дней, но для меня это была целая жизнь. И сейчас я тоже так думаю. Мне было очень больно уезжать. Даже сейчас, когда это вспоминаю, сердце щимит. Я помню, зашла в поезд, и как только он тронулся, я легла и постаралась заснуть. На утро мне показалось все, что было, сном. Мы ехали в Алейск, а затем в Назарово к маминой тете и ее дочери. И там весь месяц я думала только о нем.
Потом около двух лет (2002-2003) я переписывалась с ним. Сейчас читаю эти письма и понимаю, что там не было никаких надежд, которые позволяли мне думать, что когда-нибудь я приеду к нему, и мы будем вместе. Это были обычные мужские письма о работе, погоде и остальных не очень важных для девушки делах.
Прекратилась наша переписка из-за того, что он не писал мне несколько месяцев, а я отправляла сначала несколько писем, а потом перестала. Обиделась. Примерно через полгода он написал, что не писал тогда, потому что умер его папа. Но я была очень зла на него и не стала отвечать. Я помню, что даже призналась ему в одном из писем, что я к нему чувствовала летом и на тот момент.







Глава 6
Новосибирск
После 11 класса я уехала поступать в университет в Новосибирск вместе с мамой. Пробовалась в НГУ, но сдала английский на тройку (как оказалось, мои знания в школе переоценивали) и решила не пробовать дальше, потому что не набрала бы проходной бал. Да и с самого начала, когда я ходила туда на курсы, я была уверена, что это не тот институт, в котором я должна учиться. Мне было неуютно в нем.
«Ненавижу его (преувеличено)! Серый, грязный, чужой, большой! Нет, вначале он мне понравился. Потом я стала узнавать его ближе и ближе, и поняла, что не хочу оставаться здесь навсегда. Это не тот город, где бы я хотела жить всю свою жизнь, где бы я хотела завести семью и т.д.», - так я писала в первый год проживания в Новосибе.
Мы жили с мамой в съемной комнате с очень злой женщиной, и одновременно я готовилась к вступительным экзаменам в НГАЭиУ (Новосибирская академия экономики и управления) на факультет международных отношений. 16 июня 2003 года я поступила.
Затем мы с мамой нашли приличную комнату с хорошей хозяйкой и уехали в Назарово на лето.
Год я жила с этой женщиной и училась. Учеба моя почти не отличалась от той, что была в школе, т.е. училась я на одни тройки. Еле как сдавала сессии.
Летом 2004 года приехали мама с сестрой, и мы искали квартиру. Затем приехал папа. Сестра поступила в Химико-технологический колледж и собиралась жить со мной.
Мы купили комнату в квартире. И снова уехали в Назарово.
Летом 2005 года мама приезжала к нам на несколько дней, затем она уезжала в Белокуриху, но потом вернулась еще на месяц, а затем мы все вместе уехали в Норильск на два месяца. Встречали уже не так хорошо. Мы уже совсем другие люди. И мнение мое снова стало таким, каким было во время учебы.
26 августа 2005 года мы с сестрой вернулись в Новосибирск.