Исповедь вампира
Every night I fly away,
I swim in dark sky,
And I’ll never die.
I like to howl to the moon
666 years soon.
I like my misty world,
My gloomy castle where cold.
I always spend my time alone here
I want you live with me, my dair.
Вампир:
Два ангела было за моею спиной,
И светлые силы меня охраняли,
Но в бездну тьмы я упал с головой,
И жизнь мою те дьяволы украли.
Один мой ангел давно уж превратился в прах,
Другой как ворон черный надо мной летает.
Я змея ядовитого держу в своих руках,
Как демон мрачный он в душу заползает.
И день за днем я убегаю в вечность,
Людей я искушаю и смерть дарю,
Но иногда страшна мне жизни бесконечность,
И все ж теперь тебе я говорю:
«Ты к краю пропасти бездонной подойди,
Взмахни руками, их в крылья преврати,
Шаг в бездну, прохлада ветра, и лети,
И вкус полета летучей мыши ощути.
Нет ничего прекрасней свободного паренья,
И свежести ночи, и алой крови на губах,
И мрака бездны вдохновенья,
И блеска, словно лезвий, на клыках.
Закрой глаза, забудь, усни и вновь
Почувствуй как по шее нежной
Струится лентой красной кровь,
И в этом мире, в этой жизни тесной,
Где правит зависть, ненависть и смерть порой,
Где в бесконечность убегает злости нить,
Тебе я, милая, дарю покой:
Засни, умри и вечно будешь жить.
Так повелось, что век за веком дни сменяют ночи,
И непрерывно кружится Земля вокруг своей оси,
И вот сейчас, любимая, смотрю в твои я очи
И вижу пустоту и красоту твоей души.
А каждый вновь пришедший день
Встречает смерть и новое рожденье,
И радость встреч и расставанья тень,
И поколение сменяет поколенье.
Ведь безразлично все в мире время старит,
И манит радость жизни в свой водоворот,
И боль, и счастье, смех и радость дарит,
И вечен он – событий на Земле круговорот!
Девушка:
Теперь и я скажу, постой,
Весь мир ты видишь в темных красках.
Нет, с тобой я не согласна, дорогой,
Все люди у тебя в звериных масках.
Зачем явился ты? Кто ты такой?
Играешь в злые игры, смеешься надо мной,
И тучи мрачные сгустились над тобой,
В моем прекрасном светлом мире ты чужой.
Ведь на земле твоей, там черные цветут цветы,
И люди с душами, похожими на тени.
Чрез беспокойство и печали ты строишь нам мосты
Но легкая удача не принесет победы наслажденье.
Ты спросишь: «Жизнь? Зачем она?
И какова для дьявола ее цена?
И почему событий нить так коротка?
Не нам считать себе года…
А вечность…, что комната пустая,
Где нет ни пола, ни стен, ни потолка.
В твоем я замке не буду жить,
Там комнат пустота и звон тиши меня пугает,
И кровь людей я не желаю пить,
И видеть, как жажда жизни умирает.
Нет, мне твой покой не нужен, я буду жить
И людям близким мне любовь дарить.
И если ты от мира этого устал,
И если на пути к мечте заветной
Ты промахнулся, и споткнулся и упал,
То душу ты свою согрей надеждой.
И если жизнь тебя толкает
К бездонной пропасти пустой
И ядовито злые сети расставляет,
Кидает за борт, смеется, издевается порой,
Скажи ей гордо, дерзко, с выраженьем:
«Не боюсь тебя я, ведьма злая,
Ты не затопчешь меня судьбой движеньем
На дно не кинешь, и я смеюсь, с тобой играя».
Печали, страхи, беды не вспоминай
Не думай о том, что было или могло бы быть,
Взгляни вперед, в своих мечтах не погибай,
Против теченья жизни не бойся плыть.
Как листья с веток сыпятся мои мечты,
И в этом виновата ты, судьба,
Ведь ты сжигаешь к ним мои мосты,
Но знаю точно, выпью эту жизнь до дна,
Сломаю рок, нависший в темном небе,
Всю злость в одном костре сожгу дотла.
Убить все самое плохое мне бы,
Пусть будет жизнь улыбками полна!
И люди все стремятся к лучшему, к добру,
Но чужд им круг событий, а власть судьбы
Их каждый раз приводит в пустоту
И возвращает к первозданному пути.
О, если бы в один прекрасный день
Всю красоту Земли они смогли понять,
И беды, войны, и злого духа тень
Все люди вместе решили бы прогнать.
Но знаю точно, наступит это время,
Все люди за руки возьмутся и тогда
Взойдет любовью их посаженное семя,
И будет вечный мир, ну а пока
Я радуюсь всему на свете
Люблю поля, и дождь, и солнце,
Моря и горы, снег и ветер;
В мой мир из своего открой оконце,
Послушай пенье птиц, и плеск воды,
И шелест листьев, и смех детей, и тишину.
Прими природы бескорыстные дары,
Почувствуй любви ее всю глубину.
Ангел:
О, как несчастен ты, мой друг,
Ты думал, что покой блаженный обретешь,
Свой мир замкнув в зловещий круг,
И в нем свой долгожданный дом найдешь.
Ты мог бы жить среди людей,
Ты мог любить и быть любим,
Но принял мрачный мир теней,
И вижу по глазам твоим,
Что вышло все не так, как ты желал,
Ты сам обрек себя на вечные мученья.
О, Боже, как же ты страдал,
Но был вопрос, и не было решенья.
О, сколько раз себя ты проклинал
Свой дивный замок, и сад, и тишину?
И часто в мечтах воспоминанья воскрешал
И понимал, что вел против себя войну.
Ты одинок…, но звал друзей, а те молчали,
Ты плакал, и слезы превращались в лед,
Ты не старел, а годы быстро пролетали,
И вот уже не приносил восторга твой полет.
Ты так страдал… Теперь же радуйся, вампир,
Ведь я принес тебе прощенье,
Тебе дарю и солнце, и новый мир,
И первые лучи тебе несут освобожденье.
Поймешь ты смысл жизни и сущность бытия
На этом необъятном шаре, что называется Земля.
И каждый путник, идя среди полей, любуясь на цветы,
Возрадуется прекрасной черной розой, которой будешь ты.
Свидетельство о публикации №105102201016
Последний абзац от имени Ангела напомнил мне стихотворение Эдуарда Межелайтиса "Монолог".
Начну я новый монолог – душа не ждет покоя.
Одежды – ветхое старье – с себя легко сорву.
Вот тело вечное мое – оно совсем нагое.
Я снова с человеком схож и с вами вновь живу.
Я с вами схож – за сотню лет я заработал право
Как равный с равными опять беседовать людьми.
Роль коротка моя – понять попробовали б, право,
Метаморфозу древних чувств – печали и любви.
Я был Пьеро, и я страдал за человечий улей,
За сонм его несовершенств, за страх его и грех,
А вас глушил утробный смех, да так, что гнулись стулья.
И чем печальней был мой плач, тем громче был ваш смех.
И я нырнул на дно души, в ее глубины грянул,
Шел по камням и по корням, петляя и кружа,
Через жестокость, через ложь, – и свет в глаза мне грянул.
Через злословье, через мрак очистилась душа.
И я, как камешек волна со дна несет на сушу,
Как боль скитаний и разлук несут в свои края,
Я вынес эту душу к вам – свою и вашу душу,
А вы решили, что она не ваша, а моя.
И я над рампой слезы лил, а вы, лаская брюхо,
Лениво подводили счет доходам и долгам.
И падали мои слова, и разбивались глухо,
И разливались невпопад, как шторм по берегам.
Ну что ж, вели мы разговор, как подобает братьям.
Был откровенным разговор, начистоту – как боль.
Когда–нибудь за эту боль мы поровну заплатим.
Я был Пьеро, но час пришел – и я меняю роль.
Теперь начну я новый монолог:
Тоскующую маску ловко скину –
И стану жить как должно Арлекину,
И то смогу чего Пьеро не смог.
Я – Арлекин, и жгуч мой смех, и я стою пред вами.
Готовься, публика моя, схватиться за живот.
Ирония в моих глазах, насмешка под губами.
Мой смех раскатист и широк, он лжет. Но он не лжет.
Но, что такое? Где ваш смех? Я вижу слезы ваши,
Как будто здесь на сцене вы, а я сижу в бреду.
Ирония пустила яд – мой звонкий смех вам страшен.
Ты плачешь, публика моя, у смеха на виду.
Я выволоку ложь из душ и клевету на сцену,
Жестокость, зависть и вражду. Ну смейтесь, ваш черед!
Но ваши души сводит плач, они бледней, чем стены.
Подкраситься бы вам как мне, но краска не берет.
Да, смейтесь вы, но если вы смеяться разучились,
Я посмеюсь над вами сам – мне правда дорога.
Хотели вы, чтоб это я нагим пред вами вылез –
А это вы передо мной раздеты донага.
Парад пороков. К рампе все! А ну, сходитесь! Ближе!
Я – Арлекин, и я смеюсь разглядывая вас.
Вы плачете, у вас печаль. О, я прекрасно вижу,
Как слезы мутные бегут из ваших мутных глаз.
Ролями поменялись мы прекрасно,
Но занавес уже на сцену лег.
И освещение уже погасло...
Не правда ли, смешным был мой, смешным был монолог?
Сергей Заславский 18.09.2013 20:01 Заявить о нарушении