Снежные Ворота. Посвящ. Снежной Королеве и Герде

  ЭПИГРАФЫ:

  "Мальчик попытался скинуть веревку, которую он зацепил за большие сани. Это не помогло: салазки его словно приросли к саням и все так же неслись вихрем. Кай громко закричал, но никто его не услышал. Метель бушевала, а сани все мчались, ныряя в сугробах; казалось, что они перескакивают через изгороди и канавы. Кай дрожал от страха, он хотел прочесть “Отче наш”, но в уме у него вертелась только таблица умножения.
  Снежные хлопья все росли и росли, наконец, они превратились в больших белых кур. Вдруг куры разлетелись во все стороны, большие сани остановились, и человек, сидевший в них, встал. Это была высокая, стройная, ослепительно белая женщина — Снежная королева; и шуба, и шапка на ней были из снега.
  — Славно проехались! — сказала она. — Ух, какой мороз! Ну-ка, залезай ко мне под медвежью шубу!
  Она посадила мальчика рядом с собой на большие сани и закутала его в свою шубу; Кай словно провалился в снежный сугроб.
 — Тебе все еще холодно? — спросила она и поцеловала его в лоб. У! Поцелуй ее был холоднее льда, он пронизал его насквозь и дошел до самого сердца, а оно и так уже было наполовину ледяным. На мгновение Каю показалось, что он вот-вот умрет, а потом ему стало хорошо, и он уже не чувствовал холода.
  — Мои санки! Не забудь про мои санки! — спохватился мальчик. Салазки привязали на спину одной из белых куриц, и она полетела с ними вслед за большими санями. Снежная королева поцеловала Кая еще раз, и он забыл и маленькую Герду, и бабушку, всех-всех, кто остался дома.
  — Больше я не буду целовать тебя, — сказала она. — А не то зацелую до смерти!
  Кай взглянул на нее, она была так хороша! Он и представить себе не мог более умного, более прелестного лица. Теперь она не казалась ему ледяной, как в тот раз, когда сидела за окном и кивала ему. В его глазах она была совершенством. Кай уже не чувствовал страха и рассказал ей, что умеет считать в уме и даже знает дроби, а еще знает, сколько в каждой стране квадратных миль и жителей … А Снежная королева только улыбалась. И Каю показалось, что он, и в самом деле, знает так мало, и он устремил взор в бесконечное воздушное пространство. Снежная королева подхватила мальчика и взвилась с ним на черную тучу.
  Буря плакала и стонала, словно распевала старинные песни. Кай и Снежная королева летели над лесами и озерами, над морями и сушей. Под ними проносились со свистом холодные ветры, выли волки, сверкал снег, а над головами с криком кружили черные вороны; но высоко вверху светил большой ясный месяц. Кай смотрел на него всю долгую-долгую зимнюю ночь, — днем он спал у ног Снежной королевы."
- Ханс Кри;стиан А;ндерсен (Hans Christian Andersen; 2 апреля 1805 года, Оденсе, Датско-норвежская уния — 4 августа 1875 года, Копенгаген, Дания) — датский писатель, автор всемирно известных сказок: «Гадкий утёнок», «Новое платье короля», «Дюймовочка», «Стойкий оловянный солдатик», «Принцесса на горошине», «Оле Лукойе», «Снежная королева», «Русалочка» и др.
- Источник: https://ru.wikipedia.org/wiki/Андерсен_Ханс_Христиан.

"Я очнулся рано утром
Я увидел небо в открытую дверь
Это не значит почти ничего
Кроме того, что, возможно, я буду жить

Я буду жить еще один день
Я не смертельно болен
Но я в лазарете, стерильный и белый
И не выйду отсюда пока не придет

Не выйду отсюда пока не придет
Доктор твоего тела."
- Илья Кормильцев, (1959 — 2007), "Доктор твоего тела", 1988.

  "Снег шел всю неделю. Люди и машины двигались по улице совершенно беззвучно; казалось, жизнь идет тайком, прячась за блеклой, но непроницаемою завесой. И в этом падающем безмолвии не было ни земли, ни неба, лишь взметаемый ветром снег, что покрывал изморозью витрины, выстуживал жилье, приглушал шумы города, мертвил его."
- Трумен Капоте, "Мириэм".

  "Снег не хотел умирать. Одной своей волей к существованию, одним желанием еще нескольких часов белизны, снег вернул зиму на целые сутки. Влажная метель обняла Город; мокрые мохнатые хлопья касались лиц, как поцелуи. Снег прихорашивался быстро и судорожно, брезгливо прикрывая грязь, почерневшие ввалившиеся сугробы, слякоть истоптанных улиц… снег ласкал деревья, ложился на них аккуратно и точно, превращал переплетение черных веток в вычурный барочный орнамент,
  уравнивал между собой узор ветвей и узор чугунных решеток — все белое с черным, все помпезное, все переутонченно-изящное. Декадентская предсмертность зимы, ее увядающая, угасающая прелесть раскрывалась хрупким бледным цветком — напоследок, перед победительной грубостью весны; ее прекрасная бесплодность подавалась под жестоким напором возрождающейся жизни." 
- Далин Макс, "Обреченность и одержимость",
   
  " — Всё, всё. Господи, всё… — Штаубе вытянул пробку, наклонил чемодан. Бурая жидкость потекла в раковину.
Ольга разделась, стянула с Серёжи свитер. Мальчик закричал.
— Милый, потерпи немного… нет! Я не верю! Серёженька! Витя! А вдруг не сработает?! За что! За что же нам?! — рыдала Ольга.
— Всё, всё… — Штаубе бросил опустевший чемодан, стал раздеваться.
Ольга подняла Сережу, положила его на станину пресса.
— Оль, уже? — спросил он.
— Да, милый, — она вложила его неподвижные, посиневшие ноги в крепёжные углубления. — А руки — туда…
Серёжа сунул руки в крепёжные отверстия.
— Раньше времени тоже… не надо… — голый Штаубе подполз к Реброву, принялся развязывать шнурки на его ботинках.
— Штаубе, милый, я не могу! — засмеялась Ольга, размазывая кровь по лицу. — Мы пришли!
— Не надо раньше… помогите мне…
Вдвоём они раздели Реброва, уложили на станину.
— Там рычаг… — Штаубе полез на свой пресс.
— Я знаю, — Ольга повернула красный рычаг на прессе Реброва, потом на прессе Серёжи.
Штаубе дотянулся до своего рычага, повернул:
— Быстро надо…
Ольга бросилась к своему прессу, легла, повернула рычаг.
Прессы заработали. Их головки стали опускаться, раскрываясь.
— Оль! — позвал Серёжа.
— Молчи! Молчи! — радостно плакала Ольга.
— Вот… — Штаубе закрыл глаза, облизал потрескавшиеся губы.
Гранёные стержни вошли в их головы, плечи, животы и ноги. Завращались резцы, опустились пневмобатареи, потёк жидкий фреон, головки прессов накрыли станины. Через 28 минут спрессованные в кубики и замороженные сердца четырёх провалились в роллер, где были маркированы по принципу игральных костей. Через 3 минуты роллер выбросил их на ледяное поле, залитое жидкой матерью. Сердца четырёх остановились: 6, 2, 5, 5. — конец романа."
- Владимир Сорокин (1855-), роман "Сердца четырех", 1991.

***

Озноб и кошмар - все смешалось.
Я не знаю, где я, что со мной...
Исчез Собиратель Сосудофф, 
Грязно-белый оставив халат...

Тошнотворный туман застилает глаза,
Слышу чье-то дыхание в комнате...
И чувствую, эти Ворота
Не открыть мне ничем, ни за что, никогда!
Снежные Ворота…

Я вчитываюсь в эти строки
И понять не могу, что в них скрыто,
Впиваюсь пальцами в снежный бетон
И оставляю крови следы...

А, может быть, крикнуть погромче -
Вдруг кто-нибудь в белом откликнется, -
Позвонит Сненеж. Кор. и попросит "добро",
И подарит частички любви, что растопят
Снежные Ворота!…

18 апреля 1985 г., г. Норильск, РоSSия.

***

ПЕРЕКЛАД АВТОРА УКРАЇНЬКОЮ:

Озноб та й кошмар - все змішалося...
Я на знаю, де я й що зі мною...
Згинув-зник Збиратель Сосуд'OFF, 
Брудно-білий залтштвши халат...

Цей нудотний туман застилає очиська,
Чую чиєсь дихання в кіматі,
Й відчуваю, що цюю Браму
Не відкрити мені ніколи й на за що!
Сніговую Браму!

Я вчитуюсь у ці рядки
І зрозуміти не можу, що в них приховано...
Впиваюся пальцями в сніговий бетон
І залишаю крові сліди ...

А, може, крикнути голосніше -
Раптом хтось у Білому відгукнеться,
Подзвонить Сніж. Кор., - отримає "Добро"
Й подарує частинки любові, що розтоплять
Сніговую Браму! ...

***

30 листопада 2020 р., м. Бровари, Україна.