Не для Герды

ЗИМА
                Шалун уж заморозил пальчик...
                А. С. Пушкин

Зима, забыв меня украсть,
вершит круговорот
воды — и лёд (такую грязь!)
я отправляю в рот.

Он твёрдый, он во мне скользит
и падает на дно.
Он мне ангиною грозит.
Мне больно и смешно.


Зима, крути свистящий кнут,
сверкайте, зеркала!
Я буду рад, когда умрут
источники тепла

и с ними — страх (сплетенье роз,
магический инцест).
Зима, спасительный наркоз
в устах твоих принцесс.


Салазки взяв на абордаж,
лошадок понукай.
Зима! я твой безвольный паж,
твой нехороший Кай.

Я твой, загадочную нить
подёргаешь едва —
могу не помнить, не любить
и складывать слова.



***

Сны, паутина, сны, паутина, сны.
Чем перспектива дожить до весны плоха? —
время зимы проведя под корой сосны,
в обществе насекомых: блохи', паука...

Шёлковый кокон плети', для тепла плети'.
Пле'ти мороза метелят кору, но им
нас не достать. Мы теперь у Христа в горсти.
Тихо, и слышно: падает кокаин.

Каплей багряной смолы замуруем вход.
И даже свадьбу сыграем под Новый Год.



***

Ни войны, ни мира. В армии постоянство
января
не вызывает сомнения.
Личный состав (распущен и склонен к пьянству)
отвергает идею времени и пространства
с вольтерьянством, достойным лучшего применения.

От имён, впрочем, тоже отказываемся. Друг другу
говорим «рака'».
Или, лучше, свистом
привлекаем вниманье. В пределах круга,
полагаю, вполне допустимо цитировать вьюгу,
не рискуя при этом выглядеть постмодернистом.

Ни былого, ни дум. Пренебрегаем фактом
таянья снега.
Ловим Христа на слове
и впадаем в детство. Ибо каприз инфанта
выше буквы (так разложились фанты)
этикета (читай: погодных условий).

А к утру замечаем: мы — одиноки, наги —
заблудились в сугробах.
Ау! терпеливый зритель
эклектичного бреда (неон на универмаге —
ледяные осколки — движенье пера по бумаге —
замороженный мальчик — условный порядок литер).