Обороть. Русский цугцванг

С е р г е ю  С е б е й к и н у

I.
Русь-татарица —
римлянкой мается:

пополам половинится
между — образом Иверцы

спас-афонской горы
и затмением западным —

купиной обезладанной —
отколь идуть воры

с повсеместной оказией,
от экуменьей мразии

в тартар направлено
к девке осрамленной…

II.
Речь в огне — Богу молвится.
Дух ея запалит моря.
Снизойстечь воде к горам-горбицам,
коих свет лица, как елей-заря.

Три сосны одни на буграх стоят.
На буграх стоят одинёшенько.
Хоровод вокруг — круг сластён-бесят
насыщаются. Видно, похотно…

Градов сруб срубил богатырь-аскет.
В центр кол вонзил самовратовый.
Окна счётом счесть — сколь аскету лет,
то — волдырь-ожог своре лядовой.

Но беда пришла чёртом корченным,
переладанным в облик женщины.
Богатырь — босяк — выдал вотчину,
под топор сойдя со стервой, — свенчанным…

III.
Претит правда кривде верою,
вооружённой сверх-мерами:

прогонят врагов заграничневых,
что народы отравой пичкают.

Что глумят умы лже-свободою,
как петров урод безбородовый.

Голосят они о достоинстве,
подсылают бесят подлых подонство.

Уморили душу обманами,
чай, особливых — надувными бабами.

Надоели дешёвою музою —
однодневок во всём голопузовых.

Глянь — сюда! Глянь — туда! Везде адово.
Подвизахаться в подвиге надобно!..

IV.
Да не хвалится богатый — пожитью.
Сильный — удалью. Мудрец — притчами.
Ведь богатство обложат — податью.
Силу — немощью. Мудрость — китчами.

Добродетель вся канет в обороть.
Под засов запрут светоч самости.
Ртами лязгая, станут впроголодь —
жить бахвальщики, как на паперти.

Токмо тот герой, кто охрабился.
И пошёл туда, где цвет крови есть.
Где мечём себя — переплавился,
чтобы золотом, яко солнце цвесть!

3-and-28-го 12-го месяца
РФ. Москва, 1997
[1998]