Мифологема три

До дна миров изнанка прогорает
у тростника, творящего металл,
когда огонь в плавильне раздувает
богам скормивший отпрыска Тантал.
Уже в зародыше черствеют бунтари,
висящие утробно вверх ногами,
и верноподданно икают снегири,
уставившись на дуло с сапогами.
С русалками не петь, венков в лугах не вить,
клиническую смерть превозмогая:
из неорганики варганим жизни нить
взамен натурализму рая.
Порывистый жеребчик, ломит гонкий ветер,
роняет с медной башни жёлтый звон,
проворит стайки вертолётов в сети,
заигрывает с золотом погон.
В бреду кабачном бередливо ноют раны,
проросшими осколками сверля
жерло воронцеватое спецхрана
для метких сизобритых дьяволят.
Злокознят в танце с саблями безликие рубаки –
торопят возмужалость сыновей.
Прохожему – что женщины, что стяги –
равновелики обнажением страстей.
А кривизны ни рельсы, ни решётки
не выпрямят – хаОс не подкуёшь.
Столетий шахматность и хвост сухой селёдки
ценою сходны, раз ценой живёшь.