Старинная солдатская песня

Воевал солдат двадцать с лишним лет,
Двадцать с лишним лет да еще чуть-чуть.
Нет руки его, глаза тоже нет,
Глаза нет, свинцом вся пробита грудь.

Отпустил домой его генерал:
«Отслужил ты, брат, сколько надобно!»
Рубль серебром на дорогу дал,
На вино – пятак, вот и ладно нам.

И пошел солдат дом родной искать,
Дом родной искать, отца с матушкой.
Год искал он их да еще дней пять.
Сапоги стоптал наш солдатушко.

Вот увидел он деревушку ту,
Деревушку ту, где родился, жил.
Вспоминая, что свою душу он
В службе царской злой отводил.

Покосилися избы старые,
Избы старые почернели все.
Ото времени, от пожара ли.
Люди добрые куда делися?

Лишь старик один, весь, как лунь, седой,
Весь, как лунь, седой – посередь стоит.
«Что случилося, старче дорогой?
Солдат дедушке говорит. –

Может лютый враг, налетел стеной,
Налетел стеной, всех забрал в полон?
Аль неурожай? Аль чума виной?
Отвечай, старик!» И ответил он:

«Не от злой чумы, не от голода,
Не от ворога басурманского,
Не от засухи, не от холода,
А исчезли все волей барскою.

Проиграл кого в карты чертовы,
Кого продал он на чужбинушку,
Кто роптал зело – на измор того,
Запорол того до кровинушки».

Закручинился да солдатушко.
Слезы горькие полились из глаз:
«Где же вы мои отец с матушкой.
Живы, померли? Где искать мне вас?»

И пошел солдат прямо по полю.
Ой, как душенька по родным болит!
Отдохнуть присел он у тополя.
Тут глядит - стрелой к нему всадник мчит.

Закричал с коня, перекошен рот:
«Как ты смел мужик, барский хлеб топтать?
Барский хлеб топтать, одноглазый черт!»
И солдата он стал кнутом хлыстать.

«Сколько лет ты, гад, кровь людскую пьешь?
До конца твово доживу ли я?» -
Так сказал солдат, доставая нож,
Но вперед успел барин с пулею.

Воевал солдат двадцать с лишним лет,
Двадцать с лишним лет да еще чуть-чуть.
Нет руки его, глаза тоже нет,
Глаза нет, свинцом вся пробита грудь.

Умирал не раз, к смерти ты привык
За всю службу-то, службу царскую.
Ни палач «мусье», ни турецкий штык,
А сразила тебя пуля барская.