Поэт не меньше чем поэт

Наверно нет другого вида творчества столь распространённого и доступного, как стихосложение. Если кто-то не слагал в юности стихи, значит, он не любил. Здесь не нужны кисти, редкие краски, глина, оперный зал, качественные струны и бог ещё знает чего. Перо, бумага и родная речь всегда под рукой. Более гуманитарного творчества трудно придумать. Культуру в массы, но масса сама творит культуру. Самую главную, языковую. Наш язык очень образен и меток, даже в социальных отстойниках.
 Страна поэтов ничем не хуже страны героев. Порой, быть поэтом и героем одно и то же. Может быть, без поэтов не было бы и героев. Чего стоят мускулы без души. Какой в них героизм, если они лишены чувств. Религия – носитель духа народа, а поэзия – носитель его души. Арабы не зря почитают стихотворные тексты священными. Ещё бы, поэтическое слово уступает по силе лишь духовному. Почитайте, что и как пишут служители музы в той или иной стране, чтобы понять её.
Один американский литератор сказал, что современную русскую поэзию переводить просто. Но вот Пушкина они перевести не могут. Теряется поэтическое очарование. Поэзия принципиально не переводима. Как, в самом деле, перевести ритм и поэтический смысл стихотворения. Как перевести душу народа иной культуры, уклада времени и восприятия пространства. Что может знать житель Экваториальной Гвинеи о русских берёзках. Или как нам понять японца, созерцающего из чайного домика сакуру.
 Поэзия не поддаётся даже оценке. Если, конечно, это всё-таки поэзия, а не продукт плотской мерзости. Поэзия, скажем так, тяжело поддаётся объективной оценке, потому как субъективна по природе. Любая рецензия, критика будет субъективна и потому ошибочна. Пушкин учил нашу братию:
 «Хвалу и клевету приемли равнодушно
 И не оспаривай глупца.»
 Даже если стихотворение интересно только одному читателю, автору, оно имеет ценность. Поэт на самом деле пишет по зову души, для себя, а не для Интернета или нового сборника. И вовсе не для публики, не для рейтинга и тем более не по графику.
 Другое дело книгоиздатель. «Не продаётся вдохновенье, но можно рукопись продать». Иногда даже нужно. Александр Сергеевич так и сделал с «Коньком-горбунком». Для издателя объективная оценка существует и ещё как. С его точки зрения Пушкин и сейчас живее всех живых, кормилец и поилец.
Спрос, конечно, не критерий. Но издателю, по большому гамбургскому счёту, решительно всё равно вследствие чего раскупается книга: то ли - успешной рекламы, то ли - известности автора в иных сферах, как Саддам Хусейн или товарищ Лукьянов-Осенев, то ли - действительно высокой художественной ценности.
 Поэт вправе искать признания у читателей, но не вправе обижаться на его отсутствие.
 «Обиды не страшась, не требуя венца», - продолжает Пушкин.
 Если восприятие красоты у автора и публики расходятся, то чего же тут удивляться. Наше общество криминализовано и испорчено западной масскультурой. Герой нашего времени вор, проститутка, ловкач, который не знает неудач. Или, может автор сам, являясь продуктом такого общества, не видит собственного убожества. Не отличая его от поэзии, в погоне за рейтингом. В большой шумной толпе, часто пьяной и обкуренной, настоящая поэзия проходит мимо.
 Можно написать только одно стихотворение. Одно единственное - и стать поэтом. А можно писать по графику, одно утром другое вечером, наплодя кипы никому не интересных бумаг.
 Большое видится на расстоянии. Если спустя поколения имя поэта живо, его труды востребованы и не забыты, то это и будет лучшей оценкой его творчества. Жаль, конечно, что не здесь и не сейчас. Но поэт хоть и пишет для себя - работает не на себя, а на будущие поколения. Видя прошлое, он устремлён в будущее.
 Способность сплетать рифмы ещё не признак поэтичности. Рифмовать знаки может и бездушная машина. Есть люди, которые также как компьютер делают в уме невероятные вычисления, этакие математические графоманы. Подлинное же творчество проходит через труд души поэта. О нём даёт представление ответ незабвенного Александра Сергеевича царю-императору: драматический писатель не может отвечать за действия своих героев. Скажу больше, поэт не отвечает за свои действия. Логика творческого развития художника слова неминуемо влияет на его судьбу, часто провоцирует конфликт с властью, с обществом и порой приводит к гибели, как это и было с Пушкиным, Лермонтовым, с Тальковым, Высоцким и многими другими. Карьера поэта незавидна. Так ли надо стяжать её многим из здесь присутствующих. Вершины творчества оплачиваются дорого.
 Нежизнеспособны организмы вне тайны зачатия - клоны. Ещё быстрее канут стихи-клоны, зачатые без божьей искры тайны творения, писанные по математическим лекалам, но без души.
 «Веленью божию, о муза, будь послушна».
Тварь должна быть божья.