О грехе самоубийства и радости несогрешенья

Я крылья ломаю о прутья стальные
В истерии гибнут зыбкие рифмы,
Я перегрызаю веревки тугие
И падаю я на асфальтные рифы.

Сама разбиваясь, душою свободна
С крестов я читаю чужые страницы,
По кладбищу осенью за вереницей
Хожу и смотрю в онемевшие лица:

"Вот тут кто-то похожий в обличии черном у фонаря,
Да нет же, это случайный прохожый, или это частица меня ?"

Ничто не спасает, не тонет печаль,
Не рваться наверх, чтоб что-то сбылось
Никто не скажет что очень жаль,
Что чье - то свидание оборвалось,

Со мной лишь прощаются до воскрешенья
Я тоже прощаюсь не чувствуя боли
Как будто в январское восересенье
И руки, и ноги, и плоть прокололи

Так молча вися над своим изголовьем,
Я чувствую лик ускользающей тени
И слушу как бьются над сонным похмельем
Солдаты аполитичных прений.

В истерии гибнут фразы в гортани,
Обрываки крыл становятся уже
И смерть в окровавленном сарафане
Танцует в предсмертной рыдающей луже.