Туфта

Наш счет с войною подвели
Не трибунал, что ставит к стенке.
Под нашим наступленьем немки,
Трофей захваченной земли.
Весь в крышах красных черепиц
Чуть кукольный, приличный город.
Ах, Гретхен! Как мне ваших дорог
Сон невстревоженных ресниц.
Вот завтра - разговор другой.
Штык-нож, саперная лопатка
У горла - поневоле сладко,
Что пять солдат к вам на постой.
 
на подпорке оржавевших труб
как культя свисает влево короб
здание завода - рухнул труп
скинув в небо бесполезный горб
из пустых глазниц бетонных пройм
брошенного старого завода
словно из расстрелянных обойм
воспевает пустоту свобода
снежный зимний ветренный гектар
угловатых форм, ребристых линий
здесь музей, но не снискавший лавр
ночью на промзоне как в пустыне
никого. технический тупик
постиндустриальная икона
так и должен выглядет старик
в нимбе из железа и бетона

не поминай всуе что прошлое прошло
что кнопки потеснили круг штурвала
пучину словно точечный удар прожгло
неумолимо перископье жало
что расцветающий в пробирке дым
застит глаза сильней весны магнолий
галлюцинация по грибу Хиросим
уже живет в тиши лабораторий
металл и пластик заменяют старый быт
осталось ждать прихода техноречи
где новый образ вдохновением омыт
как морем субмарина возле Керчи
 
На службе каждый день аврал.
Вдобавок пережарен ужин.
Все нормалек - жене сказал.
Мол, может быть еще и хуже.
Жена к другому жить ушла.
Сказала - ей такой не нужен.
Он вслед ей счастья пожелал.
Мол, может быть еще и хуже.
Когда болезнь нашли врачи,
Смертельную еще к тому же,
Врачу сказал он - не лечи!
Мол, может быть еще и хуже.
Его на кладбище везут.
Друзья и родственники тужат.
Он им - не надо слякоть тут!
Мол, может быть еще и хуже.

Во мне сейчас такого не найти.
Тогда юнец панически боялся
К тебе поближе даже подойти.
Как трепетно дышать и жить в семнадцать!
С тех пор прошло еще семнадцать лет.
С тех пор как след осталась только память.
Есть память - а тебя пропал и след.
И больше с нами ничего не станет.
Об этом сожалею иногда.
Все как-то издали происходило.
К тебе я сам не подошел тогда.
Но подойди - и что бы с нами было?
Ты оказалась бы совсем другой,
Не той, какая памяти досталась.
Тогда бы грусть зияла пустотой
По той любви, которой не осталось.

Асфальт и верная прямая.
Как Геркулесовы столпы
Тебя дорогой обнимают
Километровые столбы.
Живем за пазухой у бога,
Пока восторженная блажь
Не поведет опять в дорогу
Сквозь неприветливый пейзаж.
Скупая на красоты трасса.
Брось взгляд - и ничего взамен.
Стеной тайга до Лангепаса,
До вставших над равниной стен.
Багровая кайма заката.
За горизонт стремится ширь.
В дороге, мчащейся куда-то,
Твое открытие, Сибирь.

Смотреть бы вечно в медленную гладь.
Река в полуденной тиши уснула.
Успело небо синевы отдать
Оби, в ней перед тем как утонуло.
Взойди по неустойчивым мосткам
На временную пристань, дебаркадер.
Причаливший, ждет пассажиров там
Прогулочный трудяга, белый катер.
Он стронется, и гладь волной качнет,
И разобьет о парапет бетонный.
В осколках неба на волне блеснет
Давно звезды угасшей звет бездонный.
 
Электропоезд мчится в тоннеле.
Октябрьская. Вдруг - площадь Ленина.
Если пить, не болея с похмелья,
То завяжу без сожаления.
Как котенок слепой сбился с курса
Металлический голос слушаю.
Стук колес как биение пульса
Падает между станций в уши.
Голос диктора. Станция. Я не с места.
Жду своей, задержав дыхание.
Следующая - остановка сердца.
Обрывается звук. Молчание.

Не Антиной в мужской конечной мере
(Земная красота ведь в идеале круг).
Ни жеста нет практичности в Венере,
Божественно возвышенной (без рук).
Кто больше для нетленного шедевра
Был скульптор или руки кто сломал?
В конечности открыться может стерва.
Сейчас же не попишешь. Идеал.

Пусть нежность хлебниковской дали
Задернута гремучей кручей.
Где облака легко бежали
В бой грозовой вступают тучи.
Там молния небесно чертит
Угрозы духоте наземной.
Судьба идет от жизни к смерти,
Так только становясь нетленной.

В ней, в женщине с улицы зимней,
Как улица эта простой,
Лицо открытоое богини
С живой и гордой красотой.
В ней по-домашнему все мило.
На шубку лег пушистый снег.
Сто лет прошло как ты забыла.
А я все помню звонкий смех.